|
Заблокирован
Форумянин с 26.03.11
Сообщений: 78
Откуда: Архангельск
|
Судьба ещё одного земляка, погибшего на Великой отечественной... Об этом человеке я слышал от отца, когда был маленьким. К сожалению, слова отца как бы пролетели мимо, не зацепили. Сейчас я вновь вернулся к этой теме, но уже в другом качестве. Что-то со мной произошло, мне стали дороги сведения о людях, подарившим нам свободу, отведшим от нас угрозу массового уничтожения как народа, превращения его в толпу...
... Был ещё один домик, на моей памяти, заброшенный, в котором мы, ребятишки, любили играть. Домик стоял между домами Дроздовых и Иониных, в котором до них, переехавших из Сельца или Тёгры, жило семейство Михайловых. Главу семейства звали Артемий Михайлович. Да и в доме Дроздовых (они купили половину дома позже) жили Михайловы, Илья Александрович, который работал председателем сельхозартели, и его жена, ни имени, ни отчества, к сожалению, не помню, с детьми, одного я лично знал и хорошо запомнил, звали его Александр Ильич (по прозвищу Бабуся).
По словам Трофимовой Татьяны Анатольевны, с Клубочихи, в этом домике до войны жил её родственник, Николай, по прозвищу Коляска. О Николае-Коляске в беседе со мной упоминал и житель Кожгоры, Королёв Павел Петрович. Из слов Павла Петровича я понял, что этот мужчина не вернулся с войны.
При более подробном выяснении об этом человеке у Татьяны Анатольевны Трофимовой, с Клубочихи, я узнал, что его фамилия Рехачев, он был сиротой, и его взяла на воспитание родная тётя, бабушка Татьяны Анатольевны, Антонида Ивановна.
Воспитывался Николай вместе с родной дочерью Антониды Ивановны, Марией, которая очень тепло отзывалась о нём.
Николай Иванович Кисляков впоследствии сделал рисунок по фотографии, на которой запечатлены Антонида Ивановна, её дочь Маша и Коля Рехачев. Маше и Коле в ту пору было по четырнадцать – пятнадцать лет. Тот снимок был сделан перед отъездом Николая на учёбу в ФЗО. Потом, во время ремонта дома рисунок Николая Ивановича куда-то затерялся.
Родился Николай в 1920 году, и в возрасте пяти - шести лет осиротел. В этом домике Николай Рехачев вместе со своей матерью, Натальей Ивановной, и отцом, Егором (но вполне возможно, его имя было Григорий), прожил первые пять- шесть лет своей короткой жизни. После скоропостижной смерти родителей маленького Колю взяла на воспитание родная тётя по матери, Кислякова Антонида Ивановна.
Антонида Ивановна сама маленькой девочкой осталась без матери. Всю забо-ту об осиротевшей девочке приняла на себя старшая сестра, Наталья. Помня заботу и внимание к себе со стороны старшей сестры, Антонида Ивановна приняла осиро-тевшего племянника в свою семью, окружив его любовью и заботой.
Николай стал жить в доме своей приёмной матери, в деревне Клубочихе. А его старшая сестра Валентина в возрасте четырнадцати лет была отправлена в Ленинград, в няньки. Там она впоследствии вышла замуж за Новикова Сергея. Фотография, посланная Валентиной Кисляковым, и которую Трофимова Татьяна Анатоль-евна любезно предоставила мне для перепечатки, датирована апрелем сорок первого… А Николай, закончив семь классов Емецкой средней школы, поехал учиться в ФЗО. После учёбы попал в Мурманскую область. На войну призывался с Мурманска.
Погиб Николай Рехачев в бою под с. Тойла, в Эстонии, и похоронен в братской могиле. Вот ещё одно имя извлечено из забвения благодаря Королёву Павлу Петровичу и Трофимовой Татьяне Анатольевне. Большое им за это спасибо!
Татьяна Анатольевна любезно предоставила мне школьную фотографию Николая. Снимок сделан в 33-34 годах. В то время Емецкая Средняя полная школа находилась в здании, которое сейчас занимает детдом. На фотографии Николай во втором ряду, считая сверху, напротив высокого мужчины, одет в серую куртку, пятый справа.
Местные ребята прозвали паренька Коляской, видимо, от имени Коля, уменьшительно, Колясик, а потом местные «острословы» переиначили в Коляску.
Так как Николай призывался на Великую Отечественную с Мурманска, то становится понятным, почему я по первости не мог отыскать его ни в одной Книге Памяти Архангельской области.
При запросе через родственника, брата жены, Леонида Соколова, я узнал, что по Книге Памяти Мурманской области числится Рехачев Николай Григорьевич, 1920 года рождения, место рождения д. Клубочкино, Слуцкого района, Минской области, русский, рядовой, разведчик 47 арт. полка, 42 армии, погиб в бою 11.08.41 года, и похоронен у села Тойла, в Эстонии. Тот ли это человек, о котором повествуется в рассказе, я «стопроцентно» не смею утверждать. Но мне кажется, что это один и
тот же человек. Взять хотя бы фамилию - «емецкого» происхождения! Год рождения тот же. Единственно, что озадачивает, - несовпадение места рождения. Но и это можно легко объяснить. Быть может, его родители, действительно, выезжали из Емецка в поисках лучшей жизни, и какое-то время проживали в Минской области, где и родился Николай, известный местным жителям, кожегорцам, под прозвищем Коляска? Может ведь так быть, что родители Коли заболели и вернулись на родину, где вскоре и умерли, оставив сиротами четырнадцатилетнюю дочь Валю и шести-летнего сына Колю?
При запросе в архиве паспортного стола города Слуцк, Минской области, я спустя время получил официальный ответ, что архивных данных на довоенных жителей Слуцкого района не сохранилось. Там же сообщалось, что деревни с названиием Клубочкино в Слуцком районе никогда не существовало. А именно такая деревня указана в графе «место рождения» в Книге Памяти Мурманской области...
|
|
|
| Опубликовано: 06.05.11 23:30 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 26.03.11
Сообщений: 78
Откуда: Архангельск
|
Совсем немного осталось до главного праздника россиян и всего мира - дня Победы над фашизмом. Шестьдесят шесть лет минуло, а он как был, так и остался праздником "со слезами на глазах..." Разрешите, дорогие форумчане, разместить ещё несколько рассказов о земляках, как сложивших головы на полях былых жарких сражениях, так и вернувшихся, на своих плечах поднимая страну из разрухи. Всех - с праздником! И чтобы никогда в истории человечества не случались подобные войны!
Простите, дорогие форумчане, за мои рассказы, в которых, быть может, излишне много рассказывается о потомках тех, кто воевал. Поначалу я хотел удалить материал о родственниках, потом подумал: солдаты минувшей войны погибали именно за них, своих родных и близких, мам, пап, детей и будущие поколения. в противном случае, упоминание о фронтовиках получилось бы выхолощенным, оторванным от народа, за спасение которого, по большому счёту, они шли на смерть.
******
В детстве мне отец рассказывал, что какой-то умелец из клубоченских мужиков соорудил для местных ребятишек чудо – сани, с крыльями, как у самолёта.
Скатываясь с крутого склона, они какое-то время летели в воздухе. Вот радости у детишек было!
Однажды группа пьяных емецких мужиков отобрала у детей эти санки. Увидев такое, клубоченские мужики высыпали на угор. Завязалась драка. Емецкие мужики, получив отпор, с позором бежали, а чудо-санки в пылу драки были сломаны, на горе местных ребятишек.
Кто знает, быть может, на этих санках катался Коля Кисляков, впоследствии ставший всемирно известным художником?
Николай Иванович Кисляков.
В Клубочихе живёт родственница Николая Ивановича, Трофимова Татьяна Анатольевна, дочь ныне покойной учительницы ботаники Емецкой средней школы Кисляковой (это её девичья фамилия) Марии Ивановны.
Татьяна Анатольевна любезно предоставила мне фотографию Николая Ивановича, где он запечатлён сразу после окончания Емецкой средней школы. Ему не больше семнадцати лет, но уже тогда чувствовалась в нём сильная зрелая личность. В краеведческом музее есть журнал, в котором занесены списки всех выпускников Емецкой средней школы. Есть там запись под номером «1» о Кислякове Николае Ивановиче, награждённом за успехи в учёбе по окончании школы золотой медалью.
Родился Николай Иванович в крестьянской семье. Отец его, Кисляков Иван Иванович работал конюхом. Мать его, Александра Ивановна, работала на кирпичном заводе. На фотографии, данной мне для перепечатки Королёвой (Ванденко) Лидией Александровной, она вторая слева, в третьем ряду. По моей просьбе Татьяна Анатольевна Трофимова подписала всех изображённых на фотографии работников и работниц кирпичного завода, кого помнит. Третья слева, во втором ряду - Кислякова Антонида Ивановна, бабушка Татьяны Анатольевны.
С детских лет Николай Иванович дружил со своей родственницей Марией Ивановной Кисляковой, которая впоследствии стала учительницей ботаники Емецкой средней школы. Они были одногодками. Мария Ивановна и Николай Иванович родились в 1918 году. Николай Иванович дружил также со своим дальним родственником, приёмным сыном Антониды Ивановны, - Рехачевым Николаем, известным по прозвищу Коляска. Уже после войны Николай Иванович срисовал с фотографии своего друга Колю Рехачева, который снялся в обществе своей приёмной матери и сестры Маши. Тот рисунок долгое время висел на стене передней комнаты, и затерялся во время ремонта, когда его сняли со стены и унесли на чердак. Этим рисунком Кисляковы очень дорожили.
Пройдёт скоротечных шесть лет, и Николай Рехачев погибнет в августе сорок первого в Эстонии, оставив в душах знающих его людей светлую память о себе, как человеке очень скромном.
Увлечение рисованием зародилось в Николае Ивановиче Кислякове со школьной скамьи. В девятнадцать лет, в 1937 году, он принял участие во всесоюзном конкурсе самодеятельных художников на лучшую иллюстрацию к пушкинским произведениям, и был отмечен.
Николай Иванович по окончании Емецкой средней школы остался в Емецке, работая учителем рисования. Параллельно с преподаванием уроков рисования Николай Иванович занимался со старшеклассниками военным делом. Николай Иванович работал в Емецкой средней школе два года: с 1937 по 1939 годы.
В 1939 году Николая Ивановича призвали на службу в армию. В 1939 - 1940 годах он участвовал в финской войне, сражаясь на Карельском перешейке.
Николай Иванович артиллерист. И Великую Отечественную он прошёл от Москвы «до самых до окраин» с пушкой – «сорокапяткой», потеряв три боевых расчёта. Был тяжело ранен в 1945 году, остался инвалидом. Вернувшись домой, Николай Иванович всецело посвятил себя любимому делу. Поступил на учёбу в Ивановское художественное училище, закончив курс обучения вместо положенных
четырёх лет, за два года. После первого года обучения он сдал экзамены за первый курс и экстерном за второй курс. После второго года обучения он на «отлично» сдал экзамены за третий и четвёртый курсы. И сразу взялся за выполнение большой дипломной работы, нарисовав картину о нашем всемирно известном земляке, Михаиле Васильевиче Ломоносове. Перед тем, как написать картину, чтобы войти в образ, Николай Иванович пешком отправился зимней порой с обозом по пути именитого земляка. И это при тяжёлом ранении, полученном на фронте! «Гвозди бы делать из этих людей!..»
Картина под названием «Юноша Ломоносов на пути в Москву», принесла Николаю Ивановичу широкую известность, он был удостоен личной благодарности президента Академии наук СССР С. Вавилова. Вавилов и в последующем не забывал Николая Ивановича, посылая ему открытки к любому празднику. За дипломную работу Николая Ивановича приняли в Союз художников СССР, его картину приобрёл музей М.В. Ломоносова в Ленинграде. Николай Иванович был приглашён учиться в Суриковский институт, но он отказался от предложения, всецело посвятив себя любимому делу. Им нарисовано огромное количество как малых, так и больших картин, о родной северной природе, её неброской красоте.
Наверное, нет места на Севере, где не ступала бы нога художника. Был он на Соловках, в Мурманске… Проще перечислить места, где не был Николай Иванович. Есть картина с изображением его родной деревушки Клубочихи. Девчушка, запечатлённая стоявшей у родового дома Кисляковых, - родная дочь Николая Ивановича, Галя…
Занимался Николай Иванович и графическими рисунками. Долгое время он работал художником-оформителем. Он иллюстрировал, оформлял книги своих близких друзей – писателей: Евгения Коковина, Николая Жернакова, Фёдора Абрамова… В доме Кисляковых, на Самойло (теперь Тыко Вылко) любили гостить знаменитости, художник Тыко Вылко, ненецкий писатель Василий Ледков.
Николай Жернаков одну свою повесть посвятил дочери друга-художника, Галине Николаевне. А Евгений Коковин своих героев знаменитой повести «Дет-ство в Соломбале» списал с детей Николая Ивановича и их многочисленных друзей…
Дочь художника, Галина Николаевна Струнина разрешила мне сфотографировать несколько картин Николая Ивановича. Одна картина, подарок жене на сорокалетие, самая большая из сфотографированных, посвящена семье художника.
Два высоких дерева символизируют самого художника и его жену, два деревца - сына Володю и дочь Галю, а густой подрост - будущих внуков. Улетающий клин журавлей навевает светлую печаль об ушедшем времени. Голубая лента реки символизирует нескончаемую реку Жизни… Эту картину Николай Иванович рисовал в сарае втайне от родных.
Рассказывая о знаменитом земляке, я хотел бы упомянуть о жене Николая Ивановича, духовно самом близком ему человеке, его Музе и Вдохновителе.
Зинаида Георгиевна Филиппова родилась в Соломбале, в дворянской семье. Дворянские семьи были разные. Одни больше всего заботились о приумножении своих капиталов, другие же, на примере Георгия Филиппова, во главу угла ставили просвещение, ибо учение наряду с приумножением богатства обогащает души. Не хлебом единым жив человек…
Георгий Филиппов (отчества, к сожалению, выяснить не удалось), работал главным инженером завода, который в последующем стал носить название «Красная кузница». В последующем подвергся репрессиям, с 1937 по 1938 находился в заключении. Там заболел туберкулёзом, и был выпущен на свободу. Спустя три года скончался.
Зинаида Георгиевна с малых лет воспитывалась в атмосфере творчества, и эта жилка сохранилась у неё до преклонных лет.
Семья Филипповых была хлебосольной, у них частенько собирались творческие люди Архангельска, общение с которыми благотворно повлияло на Зинаиду Георгиевну. Впоследствии она выучилась на художника-прикладника. Хотя я в этом не прав: выучиться на художника нельзя, надо быть им. Нет таланта – никакая учёба не поможет.
Дочь Зинаиды Георгиевны, Галина Николаевна, показала и разрешила снять на фотоаппарат работы своей мамы, сшитые из оленьих шкур, настолько изящные и любовно выполненные, что глаз не оторвать.
Как пояснила Галина Николаевна, многие свои поделки её мать дарила своим хорошим знакомым.
Зинаида Георгиевна до выхода на пенсию работала в «Беломорских Узорах», занимаясь шитьём кукол из оленьих шкур, изготовлением всевозможных поделок, выполненных любовно и со вкусом.
Несколько таких поделок я видел в квартире своего дяди, Ваймугина Виктора Егоровича, когда останавливался у них со своей матерью, приехав в Архангельск на обследование к кардиологу по поводу операции на сердце.
В сороковых годах прошлого века Зинаида Георгиевна работала воспитателем в Емецком детском доме. На фотографии тех лет, любезно предоставленной мне для перепечатки Галиной Николаевной, Зинаида Георгиевна справа, в последнем ряду, в обществе своих коллег и воспитанников.
Познакомилась Зинаида Георгиевна с Кисляковым Николаем Ивановичем в 1948 году, когда Николай Иванович после окончания учёбы в Ивановском художественном училище гостил в Емецке. И с тех пор не разлучались, прожив бок о бок, душа в душу более пятидесяти лет.
В браке родились дети: сын Владимир и дочь Галина.
Поначалу семья Кисляковых жила в Соломбале, в частном доме, который находился на берегу реки Кузнечихи, недалеко от моста, связывающего Соломбалу с Архангельском.
Как вспоминала дочь художника, Галина Николаевна, у них в доме всегда были гости, в основном, творческих профессий. Частенько наведывался известный архангельский писатель Евгений Коковин, написавший впоследствии повесть «Детство в Соломбале», списав своих героев с людей близкого окружения…
Позже Николаю Ивановичу дали трёхкомнатную квартиру на первом этаже двухэтажного деревянного дома по улице Самойло, в двух шагах от квартиры своего земляка, близкого друга, интересного собеседника, Ваймугина Виктора Егоровича, который в ту пору работал инженером, конструктором драг для сбора морской капусты, на Водорослевом комбинате. Виктор Егорович с мая по октябрь находился в командировке на Соловках, и Николай Иванович не единожды навещал там
своего друга, возвращаясь обратно с вновь родившимися картинами, эскизами, набросками…
Сейчас улица имени Самойло, где находится квартира Кисляковых, переименована в улицу имени известного ненецкого художника Тыко Вылко.
Сейчас там живёт дочь Кислякова Николая Ивановича, Струнина Галина Николаевна, с мужем, Сергеем Николаевичем, в прошлом, моряком, и сыном Николаем. В этой же квартире находится и парализованный брат Галины Николаевны, Владимир, за которым ухаживает его сестра.
Сын Струниных, Николай, внешне очень похож на своего знаменитого дедушку, и – как тут не поверишь в переселение душ! - хорошо рисует, его рисунки долгое время висели в коридорах «родной» школы №2.
Сейчас, после окончания средней школы, Николай поступил на учёбу в Художественно-педагогический колледж, в прошлом, Архангельское педагогическое училище. Чтобы организовать выставку собственных работ, ему не хватило всего двух картин.
Наряду с тем, что внук Николая Ивановича хорошо рисует, он ещё сочиняет музыку и пишет стихи! Мать его, Галина Николаевна, рассказывала мне, как сын её за пятнадцать минут сочинил пять частушек. Получилось задорно, остроумно.
А Галине Николаевне пришлось безрезультатно обойти все ближайшие библиотеки в поисках частушек, потратив на это весь день.
Учительница, классный руководитель Николая, на родительском собрании попросила родителей помочь детям сочинить или найти где-нибудь частушки на школьную тему. Вернувшись домой, мать встретила на пороге сына. Узнав, куда и зачем ходила мать, Николай, улыбнувшись, со словами: «Сейчас я это дело, мама, исправлю!» - исчез в своей комнате. Минут через пятнадцать появился и протянул матери листок с пятью частушками.
Сравните: целый день и пятнадцать минут! Одним словом, талант!
Николай, в прошлом, в школе, и теперь, в колледже, учится на четвёрки и пятёрки, причём родители не замечали, чтобы сын корпел над учебниками.
Даже тетрадей не ведёт. А спросит преподаватель на занятиях, без запинки ответит.
Его учебники и тетради – его голова, феноменальная память. Что услышит на уроке, откладывается в памяти, классифицируется по темам, предметам.
У него прекрасный художественный вкус. Ещё будучи ребёнком, смотря фильмы о животных, он тут же, казалось, не глядя, вылеплял фигурки животных, от оригинала не отличишь. Особенно любил он лепить фигурки динозавров.
Прирождённый скульптор! Его прапрадед по линии Кисляковых был известным в Емецке гончаром, изготавливал красивую глиняную посуду, лепил из глины фигурки людей, животных, вот откуда тянется творческая жилка, на которую, как бусы, «насажены» творческие судьбы поколений Кисляковых.
Внешне Николай ничем не отличается от своих сверстников, любит компании, общение с друзьями, увлекается сноубордом. Но когда на него «накатывает» творческое вдохновение, а это само по себе предполагает одиночество, он становится замкнутым, отгороженным от мира, друзей, родителей, готов сутками сидеть над картиной, вырисовывая каждый штрих. В такие моменты он просит родителей ему не мешать, не отвечает на звонки друзей, всецело погрузившись в творческий процесс, забывая даже поесть.
В этом отношении Николай как две капельки воды похож на своего деда.
И мне бы хотелось, чтобы внука знаменитого художника ждала такая же
блистательная судьба, какая выпала на долю его деда, картины которого никого не оставляют равнодушным, и которые известны далеко за пределами его роди-
ны…
В пору учительствования Николая Ивановича в Емецке им было нарисовано много картин, одна из которых висела в актовом зале на втором этаже Емецкой средней школы. Во время ликвидации Емецкого района и объединения его с Холмогорским районом картина исчезла.
Куда - никто не знает. Но, по словам моего знакомого, емчанина, эту, исчезнувшую, картину он однажды видел в Холмогорах. Рассказывал, что очень хотел пить, и постучался в квартиру. Его впустили внутрь. Дверь в большую комнату была открыта, и он увидел висевшую на стене большую картину, которая, на его памяти, когда-то висела в актовом зале Емецкой средней школы.
Поинтересовался у хозяев квартиры, как попала картина в их дом? Хозяева со словами: «Нечего тут разглядывать!» - вытолкнули гостя за порог…
Совсем недавно я послал письмо в Емецк племяннице Николая Ивановича, Коноваловой Елене Леонардовне с просьбой, чтобы она написала воспоминания о знаменитом дяде. Вскоре она позвонила на мой архангельский номер и, сославшись на то, что практически ничего не знает о Николае Ивановиче, отказалась от моего предложения. В разговоре со мной она упомянула о родной сестре Николая Ивановича, проживающей в Маймаксе, Агафоновой Алевтине Ивановне.
По моей просьбе Елена Леонардовна дала домашний адрес Алевтины Ивановны.
Может, там мне повезёт, и я узнаю о Николае Ивановиче много интересного…
Алевтина Ивановна училась в Емецкой средней школе и, надеюсь, сможет описать исчезнувшую после ликвидации Емецкого района картину, написанную рукой Николая Ивановича, и подаренную им Емецкой средней школе.
Сам факт рождения такого талантливого художника, каким был, по отзывам его современников, коллег по «цеху», Николай Иванович Кисляков, - знаковый для Емецка.
Узнав по справочному «009» квартирный телефон сестры Николая Ивановича, я позвонил ей с просьбой рассказать о знаменитом брате что-нибудь интересное, но, как в случае с Коноваловой Еленой Леонардовной, она отказалась от предложения написать рассказ о Николае Ивановиче, сославшись на то, что ничего не помнит. В телефонном разговоре она упомянула знаменитого хирурга,
Рехачева Виктора Павловича, они часто общались, дружили. Также посоветовала обратиться к дочери Николая Ивановича, Струниной Галине Николаевне, о которой я уже знал от своего двоюродного брата Ваймугина Валерия, и много интересного выяснил о жизни знаменитого земляка. Ранее в беседе со мной Галина Николаевна посоветовала обратиться в «Художественный салон», на Воскресенской, к директору Шестакову. Там когда-то выставлялись работы Николая Ивановича
Субботним днём я отправился сначала на Воскресенскую, в «Художественный салон».
В разговоре с директором «Художественного салона», я понял, что тут меня ждала неудача. Ничего о Кислякове Н.И. в «Салоне» не сохранилось.
Директор посоветовал мне обратиться в музей Изобразительных искусств, предположив, что там должны быть работы Николая Ивановича.
И вот я в музее Изобразительных искусств. Для начала я поинтересовался у администратора, есть ли в музее работы Кислякова Н. И. Она в ответ на мой вопрос ответила, что в залах выставки его картин нет, там сейчас выставлены работы художника и иконописца Петухова. Посоветовала мне обратиться в рабочий день к секретарю музея, может, что есть в «запасниках».
И тут неудача! Купив билет, я походил по выставке, разглядывая выставленные картины. В одном зале моё внимание привлекли две картины. Приблизившись, я прочёл на сопроводительных пояснениях, что картины художник писал с натуры деревни Звоз, которая расположена в тридцати километрах от Емецка по автодороге «Архангельск – Москва». Моё посещение музея «ИЗО» не
осталось напрасным – я узнал имя ещё одного талантливого живописца.
Может, я ошибаюсь, и на картинах изображена деревня Звоз не Холмогорского района, а одноимённая, Ленского?
Прошу прощения у читателей, если таковые будут, за свой рассказ о нашемтзнаменитом земляке, художнике, Кислякове Николае Ивановиче. Информации, которую удалось собрать, явно недостаточно, чтобы раскрыть всю многогранность таланта художника. Чтобы писать о таком человеке, надо быть самому на уровне этого талантливого художника, умнейшего, широко образованного человека, что мне «не светит».
Скончался Николай Иванович 10 февраля 2004 года, оставив после себя богатейшее наследие в культурной жизни страны. Похоронен на Маймаксанском кладбище.
Я всего лишь один раз в жизни видел Николая Ивановича в квартире моего дяди, Ваймугина Виктора Егоровича, они были земляками: мой дядя с Кожгоры, Николай Иванович с Клубочихи.
Мне тогда было лет десять. Помню, звонок в дверь и робкий вопрос:
- Здравствуйте! Можно войти?
Все засуетились, а тётя Соня, жена дяди Вити, меня шёпотом спросила:
- Ты знаешь, Саша, кто к нам пришёл? Сам Николай Иванович Кисляков, художник, он родом с твоих мест!
Я во все глаза смотрел на высокого, чуть сутулившегося дядю с огромным лбом, в роговых очках, сквозь которые смотрели умные живые глаза. Я поразился поведению Николая Ивановича: такой человек, а стесняется! Я заочно знал Кислякова по репродукции с его картины «Юноша Ломоносов…»
в учебнике за четвёртый класс, но вот так, вблизи, вживую, увидал впервые.
Переминаясь с ноги на ногу, Николай Иванович, смущённо улыбаясь, говорил тёте Соне:
- Вы уж меня, уважаемая Софья Яковлевна, простите за вторжение в таком виде, - намекая, видимо, на то, что выпивший.- Шёл, знаете, мимо, решил к земляку заглянуть, проведать.
Тётя Соня, смущаясь больше его, восклицала:
- Да что Вы, дорогой Николай Иванович! Милости просим!
Дядя Витя недовольно кричал из кухни:
- Николай, что ты в коридоре-то застрял? Софья, не задерживай гостя, вино киснет!..
Припоминается один случай. Мне тогда было года четыре, максимум, пять.
Помню, мы: я, моя сестра Люда и мама, - стояли в очереди в магазине.
Перед нами стоял высокий дядя, завидев которого, прямо от дверей магазина с тетрадкой в руках направился мальчик, не обращая внимания на оклик матери. Остановившись перед мужчиной, мальчик протянул ему тетрадку с просьбой нарисовать морской штурвал. Подошедшая мать потянула мальчика за рукав. Мальчик упирался, ещё мгновение, и он разревётся. Мужчина, улыбнувшись мальчику, взял у него тетрадку и в мгновение ока нарисовал на страничке морской штурвал. Помню, я с завистью подумал: вот бы мне так!..
Кто знает, быть может, тем дядей был Кисляков Николай Иванович?..
По воспоминаниям моего двоюродного брата, сына дяди Вити, Валерия, Николай Иванович был частым гостем их семьи. Сядут вдвоём с дядей Витей за стол в кухне и ведут неторопливый разговор, сдабривая беседу винцом. Уходя, Николай Иванович долго просил прощения у Софьи Яковлевны за визит. Любил Николай Иванович гостить в их доме, видимо, подкупала его, выходца из деревни, простота общения жильцов этой квартиры. К тому же, Виктор Егорович, начитанный, умный человек, привлекал Николая Ивановича как интересный собеседник…
Однажды Валерий рассказал мне случай. Учительница, когда он учился в младших классах, поручила ему к Новому году нарисовать зайца. Что только он не делал - ничего похожего на зайца не получалось, хоть убей! Его так называемым зайцем впору было детей пугать.
Промучившись и поняв, что поручение учительницы ему не выполнить, Валерка вспомнил, что за стеной, в кухне, сидит в гостях настоящий художник, дядя Коля Кисляков. Решил воспользоваться ситуацией и, улучив момент, попросил его зайца нарисовать. Дядя Коля, уже в достаточно сильной степени опьянения, решил помочь мальчику и нетвёрдой рукой начертал что-то отдалённо напоминающее зайца. Окрылённый и радостный, Валера принёс рисунок в школу, с гордым видом протянул листок классной:
- Вот!
Классная, взяв в руки рисунок, с подозрением глянула на ученика:
- Это ты, действительно, сам делал, никто не помогал?
- Я сам! - побожился мальчик, видя, что учительница не верит ему…
Николай Иванович любил выпить. Эта беда многих деревенских парней, волею судьбы оказавшихся в большом городе, среди множества незнакомых людей. Не секрет, что, не все, но очень многие, городские ребята с пренебреже-нием относятся к парням из деревни. Многих это задевает, ребята, выросшие в сельской глубинке, как подметил писатель Фёдор Александрович Абрамов, с детства отравлены комплексом неполноценности, побороть который не всем под силу. Чтобы утвердиться в городе, тем более, занять высокое положение, надо об-ладать недюжинной силой воли, чтобы не поддаться сложившемуся стереотипу, что в деревне живут одни необразованные люди, этакие увальни, « ни ступить, ни молвить не умеют»…
Деревенские ребята в массе своей стеснительны, и чтобы хоть как-то снять с души груз, если можно так сказать, непохожества в манере говорить, неторопливо мыслить, они прибегают к употреблению спиртных напитков. Алкоголь, как известно, раскрепощает человека, позволяет завести новые знакомства, облегчить общение…
Вот по этой причине, скорее всего, многие деревенские ребята, оказавшись в городе, прибегают к выпивке. Впоследствии это становится обыденным занятием, превращается в пагубную привычку. Не только Николай Иванович грешил этим, многих известных талантливейших людей сгубило пристрастие к алкоголю.
Наш земляк, выдающийся поэт Николай Михайлович Рубцов тоже имел тягу к вину. Список можно продолжить, но это, полагаю, ни к чему. Не это главное.
Несмотря на свои прегрешения (кто не грешен?), эти талантливейшие, умнейшие люди оставили после себя высокое исскуство в картинах и песнях, так полюбившихся людям, внесли весомый вклад в сокровищницу как отечественной, так и мировой культуры. Благодаря таким вот людям, начиная с древнейших времён, и формировалась суть человеческая, укреплялась в душах тяга к « прекрасному, вечному»…
Фёдор Александрович Абрамов на литературном вечере на вопрос из зала: « В чём идейный смысл Ваших произведений?», - ответил: « Своими работами я пытаюсь будить в человеке Человека!» Подобные слова, без сомнений, можно отнести и к бывшему клубоченскому мужику, прославившему своим величием затерявшуюся в сельской глубинке деревеньку со странным названием Клубочиха, - Кислякову Николаю Ивановичу.
Путь человека тернист, и невозможно, прожив долгую трудную жизнь, не набить шишек...
|
|
|
| Опубликовано: 07.05.11 19:44 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 26.03.11
Сообщений: 78
Откуда: Архангельск
|
Мой дядя, старший брат отца, Ваймугин Александр Егорович. Дядя Саша… Мой отец
назвал меня в честь своего брата, не вернувшегося с Великой Отечественной.
Александр вслед за старшим братом, Николаем, покинул отчий дом. Ему в ту пору едва исполнилось шестнадцать лет. Это был 1924 год.
Июльской ночью, тайком собрав немудрёные пожитки, он ушёл по Московскому тракту до Волочка, а оттуда по тракту на станцию «Холмогорская». Шёл преимущественно пешком.
Долгое время я ничего не знал о своём дяде, где он работал до войны, где погиб. Отец рассказывал мне в детстве, что его брат был десантником, и пропал без вести при выполнении задания за линией фронта. Также упоминал отец, что жил его брат Александр до войны в Николаевске-на-Амуре. То же самое говорила мне его сестра Александра, когда в семьдесят пятом гостила у нас в Емецке.
И я долгое время считал, что мой дядя пропал без вести.
В 1975 году, учась в десятом классе Емецкой средней, я в канун 30-летия Победы писал о дяде Саше сочинение, опираясь, в основном, на рассказы моего отца. Помню, за то сочинение я получил приз – книгу Вадима Кожевникова. Эта книга впоследствии куда-то затерялась.
И вот с этого времени я начал поиски сведений о дяде Саше. Долгое время я не знал, куда надлежит обратиться, чтобы выяснить судьбу своего дяди. Подробно расспрашивал о дяде Саше его сестру, тётю Саню (по мужу Яковлеву), но она рассказала мне то, что я уже знал из рассказов отца. За единственным отличием: мой отец говорил, что Александр Егорович был десантником, тётя Саня же утверждала, что он был лётчиком. Я совсем запутался. Так кем же мой дядя всё-таки был? Десантником или лётчиком?
Ничего определённого не сказали ни дядя Витя, ни дядя Коля, ни дядя Ваня,
братья Александра Егоровича.
И только в 2005 году, вспомнив из слов моего отца, что жена дяди Саши жила в Вельском районе, я предположил, что дядя Саша мог там жить до войны. И послал запрос в Вельский райвоенкомат. Оттуда спустя некоторое время пришёл ответ, что Ваймугин Александр Егорович в Книге Памяти Вельского района не значится. Из всего этого следовало, что дядя Саша призывался на Великую Отечественную с другой местности. Откуда?
Военком в своём ответе на мой запрос указал адрес организации, занимающейся поисками пропавших без вести солдат. Я, не откладывая, послал запрос в «Поиск», на Попова, 18. Оттуда, спустя время, пришёл ответ. В нём указывалось, что по документам значится Ваймузин Александр Егорович, 1908 года рождения, место рождения Ненецкий район Архангельской области, призван на войну Большеземельским РВК, Ненецкого национального округа в первые месяцы войны, и сражался в 124 гв. стрелковом полку, 41 гв. стрелковой дивизии, в роте ПТР, в должности номера ПТР.
Отражая атаку вражеских танков, в бою под деревней Сухая Перекопка, Логовского (ныне Иловлинского) района, Сталинградской (ныне Волгоградской) области он был убит вражеской миной 24 августа сорок второго. Похоронен в братской могиле в семи километрах западнее села Новогригорьевское (станицы Новогригорьевской?) Иловлинского района, Волгоградской области.
Поначалу я был озадачен местом рождения указанного лица в ответе из Архангельского отделения «Поиск»: Ненецкий район. Потом вспомнил, что в Архангельской области никогда не существовало Ненецкого района, а был Ненецкий национальный округ. А вот Емецкий район реально существовал и был ликвидирован в результате объединения с Холмогорским районом осенью 1959 года.
Скорее всего, при заполнении документов на военнослужащего ответственное лицо допустило неточность. Так как Александр Егорович призывался на войну с Ненецкого НО, вероятнее всего, по этой причине и появился в графе «место рождения» Ненецкий район, вместо «Емецкий».
Занявшись вплотную поисками сведений о своём дяде, я послал запрос в архив министерства обороны РФ. Оттуда, спустя полтора года, пришёл ответ, что солдат с такой фамилией (Ваймугин) по документам не значится, но имеются данные на Ваймузина Александра Егоровича, 1908 года рождения, место рождения дер. Кошегодская, Ненецкого района, Архангельской области. Жена его, Ваймузина Надежда Васильевна, проживающая также в деревне Кошегодская, Ненецкого района. Основание: ЦАМО, донесение № 33083, 1942 г.
Фамилию, конечно, исковеркали. По опыту знаю, насколько, порой, трудно воспринимается на слух фамилия «Ваймугин». Порой запишут и «Вайпугин», и «Ваплугин», и «Ваймучин», и «Вайрулин»… Так что фамилия «Ваймузин» - самая безобидная, из того, что приходилось слышать.
Что касается деревни «Кошегодская», так это «ляпсус» лица, ответственного за заполнение документов. К тому же, при заполнении документов в призывных пунк-тах писали такими почерками, что не сразу и поймёшь написанное, и вполне прописную букву «р» можно было принять за «д», а букву «ж» прочесть как «ш».
Вот по этой причине, скорее всего, и появилась в документах деревня Кошегодская, вместо «Кожегорская».
Я вспомнил, что в Вельском районе жила родственница, Надежда Васильевна, и обратился за разъяснениями к двоюродному брату Валерию, сыну моего дяди по отцу, Виктора Егоровича. И он подтвердил, что, действительно, в Вельском районе жила жена дяди Саши, Ваймугина Надежда Васильевна, которая в 1980 году погибла в Ленинграде: переходя улицу, она попала под колёса автомобиля, движущегося на большой скорости. Похоронена в Вельске.
Остались дети, две дочери, к тому времени уже взрослые. Одна из дочерей, Лилия Александровна, жила в деревне Хорошево, Вельского района. Жива она или нет, Валерий не знает. У неё есть сын, Александр. Ему сейчас под «сорок» или чуть больше… Дочь Лилии Александровны жила в пос. Пуя, Вельского района.
Вторая сестра, неродная (сводная), Лилии Александровны, Галина, жила в Вельске. Она умерла в 1983 году.
Я написал письмо дочери дяди Саши, даже не надеясь на положительный результат. Столько времени прошло! Но спустя недели две на мой адрес пришёл ответ из Вельского района. Письмо было от дочери дяди Саши, Лилии Александровны. В своём письме она очень удивилась, что дядя Саша числился без вести пропавшим, сообщив, что её мать, Надежда Васильевна, в сорок втором получила «похоронку» на мужа. Была назначена пенсия на ребёнка, которую дочь Александра
Егоровича, Лилия, получала до поступления в Вологодский сельскохозяйственный институт. Пенсия в размере 200 рублей была поделена в равных долях между Лилией и её бабушкой, матерью Александра Егоровича, Натальей Николаевной.
Вот это для меня было новостью! Если Наталья Николаевна, моя бабушка, получила похоронку на сына Александра, и ей выплачивалась пенсия за погибшего под Сталинградом сына, то почему мой отец, его сестра Александра в один голос утверждали, что Александр Егорович пропал без вести?
Сейчас, сопоставив некоторые факты, я склонен считать, что подобное утверждение пошло от матери Александра Егоровича. Скорее всего, мой отец в глаза не видел похоронного извещения на брата, а получила его мать, Наталья Николаевна.
По словам отца, его мать страдала провалами в памяти, у неё были сильные головные боли, а в последние годы особенно, по причине, как потом выяснилось, опухоли мозга. Скорее всего, она забыла, что получила похоронку на сына Александра, которой после смерти Натальи Николаевны в 1960 году не оказалось в документах. Если похоронка была, то куда она исчезла? Напрашивается вывод, что похоронное удостоверение было уничтожено самой матерью во время накатившего
на неё приступа, после которого она ничего не помнила.
Из раннего детства я помню, как на мою бабушку накатывали приступы немотивированной агрессии, вспышек гнева…
Из письма моей сестры, Лилии Александровны, я узнал, что её отец в молодости увлекался парашютным спортом, мечтая стать десантником. Вот, всего вероятнее, по этой причине и считал мой отец, что его брат служил в ВДВ.
Из письма сестры я узнал, что служить Александру Егоровичу довелось не в ВДВ, а в Морфлоте. Почему так? Скорее всего, врачебная комиссия по состоянию здоровья «забраковала» призывника. А, может, призывная комиссия так решила: в Морфлот! И не поспоришь, даже если не хочешь, времена были такие, сказано - в Морфлот, значит, туда, и никуда больше. Желания призывника не учитывались.
Также в письме Лилия Александровна указала, что её отец никогда не жил в Николаевске-на-Амуре, и предположила, что он мог там проходить службу.
До войны Александр Егорович, действительно, работал в Нарьян-Маре. Мечтал накопить денег, построить свой дом и перевезти семью в Ненецкий НО. Но грянувшая война перечеркнула все планы.
Семья Александра Егоровича до войны и после жила в Вельске, у него с женой, Надеждой Васильевной, было трое детей: дочь Валя, сын Павел и дочь Лилия.
Дочь Валя умерла маленькой ещё при отце. Сын Павлик умер от кори в 1941 году, Александр Егорович в то время воевал под Нарофоминском, защищая Москву.
Выжила только младшая дочь, Лилия. Окончив среднюю школу, она поступила на учёбу в Вологодский сельскохозяйственный институт. По окончании института Лилию Александровну для прохождения практики направили в Ставропольский край. По пути на практику она заезжала в гости к жившим в Абинске родственникам: дяде Коле, дяде Ване, тёте Сане.
После трёхгодичной практики Лилия Александровна вернулась домой,
в Вельск, к матери. Её матери, Надежде Васильевне, по военкоматовской очереди, как вдове погибшего на фронте военнослужащего, была выделена квартира с удобствами. Чуть позже Лилия Александровна поступила на работу на конезавод, что был в деревне Хорошево, недалеко от Вельска. Сейчас Лилия Александровна на пенсии, живёт в деревне Хорошево.
Лилия Александровна в своём письме привела несколько строк из последнего письма отца, которое он послал со своим товарищем: «… Пишу на спине своего товарища. Всё смешалось: земля и небо, не знаю, удастся ли уцелеть в такой обстановке…»
Что Александр Егорович оказался под Сталинградом, хотя служил до войны в Морфлоте, нет ничего странного: под Сталинградом решалась судьба страны, на защиту Волжской земли, и, в итоге, всей страны, были брошены полки, дивизии, армии. Быть может, Александр Егорович был «морпехом»?
Читая книгу о Сталинградской битве, я ощутил, как волосы поднимались дыбом, когда просматривал сводки о потерях: от дивизии в живых оставалось человек шестьсот-восемьсот. Представил и ужаснулся: была полнокровная дивизия, а стала по численности полком!
Уцелевшими бойцами пополняли другие поредевшие полки, дивизии, армии.
Может, так и попал «морпех» Ваймугин А.Е. в истребители танков, ПТР?
Чтобы больше информации узнать о летнем периоде Сталинградской битвы, а именно тогда погиб мой дядя, я по Интернету проследил путь 41-й стрелковой дивизии, в состав которой входил 124-й стрелковый полк. Оказалось, что указанная дивизия была сформирована на базе 10-го воздушно-десантного корпуса, и начала свой боевой путь от Днепра. Попала в окружение. Изрядно потрепав противника, дивизия осенью сорок первого вышла из окружения, сохранив основной костяк.
После переформирования пополненную дивизию направили на участок главного удара немецко-фашистских войск, наступающих на Москву, - в район Нарофоминска.
Именно из-под Москвы жарким летом сорок второго была переброшена под Сталинград Первая Гвардейская армия, сколоченная из отборных дивизий, сформированных на основе авиадесантных частей: 37-я, 38-я, 39-я, 40-я и 41-я гвардейские дивизии. В конце июля началась погрузка дивизий на подмосковной станции Люберцы.
10 августа на станции Фролово и Иловля прибыли первые эшелоны с боевой техникой и личным составом 37-й и 38-й гвардейских дивизий. 39-я и 40-я гвардейские дивизии были ещё в пути. 41-я гвардейская дивизия ещё только грузилась в эшелоны на подмосковной станции Люберцы.
Эшелоны с боевой техникой и личным составом 41-й гвардейской дивизии прибыли на станцию Лог 16 августа. Выгрузившись, части 41-й гв. дивизии маршем направились к месту предстоящих боёв. Шли преимущественно ночью, так как в светлое время суток колонны обстреливали господствующие в сталинградском небе самолёты противника.
Прибыла на место 41-я гвардейская дивизия 18 августа и сходу пошла в бой, потеснив врага с занимаемых позиций. То же самое было и в полосе действия 37-й, 38-й, 39-й и 40-й гвардейских дивизий.
Все прибывшие из-под Москвы дивизии были сколочены из отборных авиа-десантных частей, хорошо зарекомендовавших себя в боях под Москвой, и все они были объединены во вновь сформированной 1-й гвардейской армии, входящей в резерв Главнокомандования.
Звание гвардейских дивизии получили заочно перед отправкой под Сталинград и с честью оправдали доверие, что подтвердилось последующим развитием событий в полосе действия 1-й гвардейской армии.
Гвардейцы, по словам командарма 1-й Гвардейской, Москаленко Кирилла Семёновича, в описываемое время генерал-лейтенанта артиллерии, в будущем, маршала Советского Союза, использовали силу штыкового удара: подпускали вражеские цепи на максимально близкие дистанции и, как один, поднимались в рукопашную, разя врага штыками. Такого натиска враг не выдерживал и поворачивал обратно, остав-ляя на поле боя массу трупов. Личный состав дивизий был сформирован из, повторюсь, авиадесантных частей. Бойцы, как на подбор физически крепкие, обладающие приёмами рукопашного боя, наводили ужас на солдат противника.
Гвардейцы заставили врага поутихнуть в полосе действия 1-й ударной армии, изматывая его постоянными атаками, отвлекая на себя значительные силы немецко-фашистских войск, облегчая тем самым положение войск, обороняющих Сталин-град.
В своих мемуарах бывший генерал – полковник вермахта, командующий пехотными войсками в полосе действия 1-й гвардейской ударной армии, некто Штреккер, жаловался, что с прибытием дивизий 1-й гвардейской армии положение немецких войск значительно ухудшилось, объясняя свои неудачи численным превосходством советских войск, как в живой силе, так и в вооружении.
Врал господин генерал, было как раз наоборот. Как говорил Суворов, воюй не числом, а уменьем! И это доказали воины гвардейцы 1-й ударной гвардейской армии, взламывая оборону противника, оттеснив врага в северной части малой излучины Дона. Линия фронта в полосе действия 1-й гвардейской армии оставалась неизменной вплоть до генерального наступления советских войск в ноябре 1942 го-да.
26 августа при штурме высоты с отметкой 238, что в 7 км. западнее ст. Новогригорьевская, в районе Сухой Перекопки и погиб мой дядя, Ваймугин Александр Егорович, сражённый прямым попаданием вражеской мины. И хотя он, по данным ЦАМО РФ, не имел ни званий, ни наград, я уверен, самая высокая награда - это память благодарных потомков. В том, что мы все живём в свободном обществе, есть весомый вклад гвардейца-бронебойщика Ваймугина Александра Егоровича, так
и его соратников всех родов войск, как погибших, так и доживших до праздника Победы, на своих плечах в послевоенное время поднявших страну из разрухи.
Низкий им всем поклон и огромное спасибо за дарованную нам жизнь!
Все приведённые выше факты боевого действия 1-й ударной гвардейской армии на юго-западном направлении, под Сталинградом, я отыскал в книге в то время командующего 1-й гвардейской армией, Москаленко Кирилла Семёновича, «На юго-западном направлении», в главе 9-й, – « Атаки Первой гвардейской армии».
Прав был мой отец, утверждающий, что его брат Александр Егорович, был авиадесантником. Хотя, по словам моей сестры, его дочери, Лилии Александровны, её отец до войны служил в Морфлоте, на войну он был призван в авиадесантные войска, как спортсмен парашютист, имеющий, быть может, высокий разряд.
После войны, в 1959 году, у высоты, что в 7 км западнее станицы Новогригорьевская, была установлена памятная стела с именами погребённых гвардейцев, есть там имя моего дяди, в честь которого меня назвали.
В 1985-86 годах от «Автокомбината» я в летнее-осенний период работал в сельском хозяйстве Астраханской области. От места работы до Волгограда было всего 250 километров. Если бы я тогда знал место гибели своего дяди, я бы обязательно посетил его могилу.
Место и время гибели моего дяди подтверждается записью в Книге Памяти по НАО, а именно: 26 августа 1942 года в районе Сухой Перекопки, в 7 км западнее станицы Новогригорьевская.
То школьное сочинение, написанное под впечатлением рассказов отца в 1975 году, в канун тридцатилетия великой Победы, из-за отсутствия достоверных данных, является, по сути, вольным изложением автора, в котором присутствовало больше фантазии, чем правды. И мне впоследствии было стыдно за то сочинение.
Пройдут годы, десятилетия, и через сто лет не утихнет боль потерь. Очень дорогой ценой далась нам победа над фашизмом.
Военные историки, по крупицам собирая данные, откроют для нас доселе неизвестные страницы истории Великой Отечественной, извлекут из небытия имена многих воинов, числившихся без вести пропавшими.
Многое сделали и сделают (низкий им поклон!) отряды поисковиков, отыскивая на полях былых жарких сражений останки героически погибших солдат и офицеров, числившихся без вести пропавшими, выяснят их имена. Их правнуки, пра- правнуки узнают героическую судьбу своих пращуров, которые своей кровью, жизнями, каждая из которых бесценна и свята, защитили будущие поколения от неминуемого уничтожения, жалкого существования…
Ниже я привожу адрес центрального архива мин. обороны РФ. Быть может, это кому - нибудь пригодится, разыскивая сведения о родственниках, погибших и пропавших без вести на Великой Отечественной: 142100, Московская область, г. Подольск, ул. Кирова, 74. Личное посещение архива ускорит ответ на запрос, т.к. письменные запросы рассматриваются работниками ЦАМО в срок 1 – 1,5 года.
|
|
|
| Опубликовано: 07.05.11 19:59 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 05.03.11
Сообщений: 10
|
Александр, когда много и всё сразу, теряется разумная нить. Такой разброс в жанре! В данном случае эклектика может свидетельствовать и о безвкусице. Не торопитесь. Призовите логику в помошницы. Включите аналитическое мышление. Тема: рассказы о земляках. Жанры: биографические и художественные рассказы. Из-за того, что Вы смешиваете стили (документальный и художественный), повествование распадается. На фрагменты, на клочки, на разноцветные тряпочки. Среди них жемчужины есть. Так поработайте! Материал, собранный Вами, уникальный, зарисовки талантливы и даже очень. Шлифуйте, просите совета у искушённых, ловите вдохновение и удача Вам ещё раз улыбнётся.
|
|
|
| Опубликовано: 08.05.11 00:38 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 21.03.11
Сообщений: 8
Откуда: село Емецк
|
Alex 1956. Поздравляю и Вас с Днём Победы! Желаю Вам "Ни дня без строчки...". Спасибо Вам за труды по сбору и обработке богатейшего материала о земляках и родственниках к Дню Победы. Читать было очень интересно, несмотря на все литературные погрешности. Полагаю, что при таком объёме материала Вы просто не успели обдумать как его скомпоновать и не успели отредактировать (устранить сумбурность). У Вас серия рассказов: Королёв, Лохотские, Кононенко, Саша-лейтенант, Кисляковы, Ваймугины. К сожалению, не нашла фотокарточек работниц кирпичного завода и детдома, на которые Вы ссылаетесь в тексте. У моей бабушки Сани с детства и на всю жизнь была одна задушевная подруга Санечка Лохотская, с которой они делили и горе и радость, гостились на протяжении десятилетий. Дом Санечки Лохотской в Кожгоре построен на месте родительского дома моей бабушки Сани. И род Кисляковых мы все очень уважали, с Ваймугиными её тоже что-то связывало. Вместе с Санечкой в гости к бабушке приходила супружеская чета Ждановых Веры Михайловны и Ивана...(запамятовала отчество).
Емчанка
|
|
|
| Опубликовано: 08.05.11 11:29 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 26.03.11
Сообщений: 78
Откуда: Архангельск
|
Спасибо за отзыв, siko09011923! Но права Любовь, текст, набранный из цитат, с разных источников, воспринимается тяжело. Когда все эти рассказы находились каждый на своём месте, читалось и воспринималось написанное по другому. Я это сам заметил, когда стал читать на сайте. Кошмар! Спасибо за критику! Учту. Всех - с праздником Победы!
|
|
|
| Опубликовано: 08.05.11 11:51 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 26.03.11
Сообщений: 78
Откуда: Архангельск
|
Уважаемая Светлана Ивановна! Фотография с работниками и работницами Кохегорского кирпичного завода , возможно, будет опубликована во второй части книги "Емецкая земля", которая выйдет из печати к осени этого года. Сейчас рукопись книги находится в Московском издательстве, редактирует её внучка Татьяны Васильевны Мининой, Мария. В "Емецкую землю-2" попал мой рассказ "Вот моя деревня, и люди, её населяющие".
|
|
|
| Опубликовано: 27.05.11 21:11 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 24.09.08
Сообщений: 968
Откуда: Емецк
|
На белых мхах под Емецком
Сосны корабельные - стройняшки!
Улетают мысли о плохом!
Слышу ликованье в крике пташки,
Лес оделся в яркие рубашки,
А земля укрылась белым мхом.
Мягкий ворс поскрипывает чутко,
Словно говорит мне : - Я живой!
Здесь не обойтись пустой минуткой,
Тишь не разбудить дурной попуткой,
Столбик не поставить верстовой.
Озерцо плеснёт волной ленивой,
Ветерок примчит издалека...
Всколыхнётся ива буйной гривой,
Вот они - рубцовские мотивы!
И к тетрадке тянется рука.
Может, я вернусь сюда не скоро.
Может, не приеду никогда...
Сосен шум не жалует повторов,
Белый мох твой успокоит норов,
Да вздохнёт печальная вода...
Александр Токарев
Сайт Стихи.ру
Прикрепленный файл:
|
|
|
| Опубликовано: 01.02.13 21:29 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|