|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Когда семья вернулась на родину, отец мой с большой теплотой вспоминал о своем босоногом детстве в Зачачье. Мой прадед – И. Е. Носников. Его крестьянское хозяйство в деревне оставалось основой для семьи. Сыновья же с семьями время от времени уходили на заработки.
Все это позволяет сделать вывод о том, что основным населением по рекам: Северная Двина, Емца, Ваймуга, начиная с XII века и далее, были крестьянами. Их предки когда-то пришли в этот край из новгородских и псковских земель, освоили его, обустроив свои хозяйства. Влияние новгородской культуры несомненно. Оно отразилось и в образе жизни, и в знании законов землепашества, и в религиозных воззрениях.
Это наши предки, мы пришли оттуда. В нашем сознании живут прежние устои, умения, а главное – любовь к этому краю. Понимание основ приходит не сразу, но оно есть. Наверное, поэтому очень щемит сердце, когда в лесу, недалеко от деревни, натыкаешься на чью-то бывшую новину. Она уже залесела, очертания уже не четкие. Лес забирает ее в свои объятия. Это означает, что пропал труд нескольких поколений, может быть, непосредственно моих родственников.
Может быть, из этих ощущений появляется страстное желание получше обработать и украсить землю вокруг родового дома? Может быть, отсюда это притяжение к земле у всех тех, кто каждый год по весне возвращается к родным домам с радостным чувством и огромным желанием работать на земле.
Соглашаюсь с мыслью Г. А. Чернова, исследователя Севера, открывателя его богатств. Он сказал: «Переосмысление самого себя пришло ко мне из прошлого моих предков, где я всего лишь одно звено в продолжении их мыслей и дел». Далее автор продолжает: «Как говорили древние, чтоб сохранить себя в вечности, нужно хорошо знать предков до 12 ко¬лена и быть путеводной звездой для следующего поколения».
Наверное, мы несколько опоздали, но узнать о своем роде, при желании, можно еще многое.
Прикрепленный файл:
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 10:20 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Каким же было общественное обустройство на Русском Севере?
Из исследований русских и советских историков известно, что крестьяне Русского Севера имели особую форму объединения – «крестьянский мир». Так эта форма объединения называлась в XVI–XVIII веках, а в последующих столетиях ее именовали как земства.
Исследователь А. Я. Ефименко первым слагаемым, из чего складывался этот мир, считала деревню. Она называла деревню союзом семейно-родового происхождения. По мере разрастания семьи выделяются другие дворы в обособленное хозяйство. Деревня таким образом строится как одно поземельное целое. Пахотная земля в деревне разбивается на смены, а смены на поля или коны. Каждый двор имел участок непременно в каждом кону каждой смены, как и дальше в каждой пожне, переложке, в каждой закраинке. Периодически происходил передел земли в связи с изменениями в семьях, появлением новых членов семьи. Деревня была первичным союзом, а далее были союзы волостные, уездные, становые.
Мир на Севере – «самоуправляющийся публично-правовой общественный союз, связанный интересами общего блага», – такое определение дает другой автор А. А. Морозов. Все решения принимались на мирском сходе, мирском совете, на становых сходах и т. д. Местом таких собраний обычно служила церковь.
Еще один из исследователей XVIII века Е. В. Юшков утверждал, что крестьянский мир был един, но троичен в своих проявлениях, т. е. он выполнял несколько функций такого порядка.
Во-первых, он объединял функции волости, как органа власти и управления.
Во-вторых, функции прихода, как органа удовлетворения религиозных потребностей.
В-третьих, функции поземельной общины, как органа хозяйственной деятельности.
И все-таки центром крестьянского мира был храм. Православный храм определял принципы миропонимания крестьян. Здесь же проводились все собрания, и он же служил архивохранилищем. Все дела решались по большинству голосов. На сходе обязательно присутствовал какой-либо представитель власти, а секретарь волости (земский дьяк) вел делопроизводство, т. е. писал протокол, решение, приговор и т. д.
Безусловно, это наследие Великого Новгорода. Мы встречаемся с демократическими традициями Новгородской республики. Подобно собору Святой Софии каждая волостная церковь служила архивом для мирских документов, где под контролем церковного старосты хранилась ценнейшая мирская информация.
Благодаря такому порядку я узнаю о родителях и дне рождения своих бабушки и деда. Вот выписка из метрической книги Холмогорского уезда Пингишенского прихода: «…у крестьян Пингишенского села деревни Юрьевской Осипа Андреевича Дроздова и его законной жены Александры Михайловны 25 февраля 1875 года родилась дочь Евдокия. Родители – оба православные. Восприемник (крестная) – сестра отца, крестьянская девица Пелагея Андреевна Дроздова. Крещена 25 февраля священником Зачачьевского прихода Иваном Поповым».
[Основание: ГААО ф. 29, оп. 24, д. 21, л. 823, 827 об-828.]
Выписка из метрической книги Холмогорского уезда Емецкого прихода (Богоявленская церковь): «…у крестьян деревни Сухаревской Василия Федоровича Аксенова и его законной жены Парасковьи Дмитриевны 15 февраля 1856 года родился сын Анисим. Оба православные. Восприемники (крестные) – крестьянин Алексей Дмитриевич Аксенов и крестьянская девица Анна Ивановна Горшкова. Крещен 15 февраля священником Никандром Гранилевским и дьячком Семеном Новиковым».
[Основание: ГААО ф. 29 (Архангельская духовная консистория), оп. 24, д. 5, л. 841, 847 об-848.]
Далее остановимся на поземельной общине, которая решала все стороны материально-хозяйственной деятельности крестьян на Севере. Иллюстрацией для этого может служить любопытный документ из нашего семейного архива.
Это копия протокола сельского схода деревень Сухаревской и Пеньковской от 1894 года ноября 16-го дня. Документ заверен печатью и подписями Емецкого сельского старосты Минина и сельского писаря В. Медведева. В этот день крестьяне Холмогорского уезда Емецкой волости и обществ Сухаревской и Пеньковской собрались на сход для решения различных общинных дел. Всего в общине 38 домохозяев, на сходе присутствовало 29 человек от сего числа. Представителем от власти был Емецкий сельский староста Минин.
Среди прочих дел слушали заявление крестьянина нашей общины деревни Пеньковской, Анисима Васильевича Аксенова, о дозволении ему усадебного места под постройку новой прачечной избы на пахотной земле. После того как прослушали это заявление, на совещании постановили, что постройку прачечной избы в деревне Пеньковской, в заднем поле разрешить. Далее оговаривается точное место и условие постройки. «…от дому Ивана Васильевича Аксенова в 7 саженях и от погреба его же в двух аршинах, от просителя Аксенова в 13 саженях, а больше близких построек не находится. Дозволяем производить постройку, которая занимает длины 3,5 сажени и ширины 1,5 сажени». Условие было такое: «Что он, Аксенов, занятое количество земли обязан отдать нашей общине до будущего передела». Далее идут подписи всех присутствующих крестьян. Интересно, что 20 человек расписываются сами и только 9 человек попросили за них расписаться. Здесь же указывается, кто конкретно за кого расписывается. Протокол заверен по форме.
Поражает четкость и правильность составления документа. Видно, что такой порядок жизни уважаем и населением, и властью, а какое отношение к земле, пахотной земле! Все просчитано до метра. А если взял общинную землю, то и верни столько же. Как же иначе! Эта пашня на Севере много раз полита потом, она отвоевана у леса, она выпестована крестьянскими руками, поэтому цена земли не в денежных единицах, а в уважении, понимании ее значимости.
Таким образом видно, что волостной мир действительно владел землей, угодьями, приобретал по сделкам, совершал акты купли-продажи, мены, дарения. Для таких процедур были необходимы специалисты. Мы бы сказали сегодня – юристы. Так вот, на Русском Севере, как утверждает автор сочинений «Русский Север» В. Н. Булатов, в земских организациях, монастырях, церквях таких людей было больше, чем в других землях России. И опять же он считает это наследием Великого Новгорода. Вот таким было общественное обустройство мира, в котором жили наши предки, а нам можно только подивиться их мудрости и позаимствовать у них утраченные ценности.
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 10:29 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Деревня славилась гончарными изделиями. В памяти моей сохранились игрушки из детства. Это были тряпичные куклы, глиняная посудка, деревянные саночки-розвальни. Все это мы использовали в играх «в дочки-матери». Особенно нравились нам маленькие чашки с блюдцами и прочая глиняная посудка, сделанная деревенским мастером Петруней, как называли его у нас в деревне. Много времени утекло с тех пор, от той чайной посудки сохранилась одна плошка, как напоминание о детстве. Однако и сейчас при соприкосновении с ней я ощущаю теплоту материала и рук мастера, сделавшего эту милую сердцу вещичку. Сохранилась в доме и другая глиняная посуда, изготовленная Петруней. Каши, запеканки, топленое молоко, сваренные в печке в этой посуде, особенно вкусны. Самым же большим лакомством для нас в детстве были парушки из репы и брюквы, которые томились тоже в печи в глиняных горшках. Мы, дети, знали от бабушки, что такой посудой снабжал нас Петруня, местный гончар. Нам он казался каким-то очень добрым, хитроватым, веселым волшебником из сказки.
На самом деле это был мастер-гончар Петр Дмитриевич Аксенов. Кроме него, в деревне было много и других гончаров. Вообще, деревня Сухарево славилась не только в своей округе, но и за пределами гончарными изделиями.
Как известно, человек издавна крутил гончарный круг. В нашей местности этим промыслом занимались в деревнях Горончарово, Кожгора, Хоробрица, Верхние Хаврогоры. Какой только посуды ни делали гончары: крынки, горшки, чашки, даже самовары, т. е. все, что требовал быт того времени. А еще плошки-светильники, рыболовные грузила, детям на потеху – игрушки да свистульки и многое другое. Во всех деревнях были свои мастера. Однако ж о наших, сухаревских, хочется рассказать особенно, так как не в укор другим, они были признаны настоящими мастерами своего дела. Гончарных мастерских в деревне к концу XIX века насчитывалось 23, а мастеров 37.
Надо напомнить, что хозяева мастерских одновременно занимались землепашеством и скотоводством. В каждой семье имелось все необходимое для крестьянского хозяйства. Гончарное же производство было большим подспорьем для любой семьи, так как без глиняной посуды повседневную жизнь того времени представить нельзя. Это же можно сказать и о других ремеслах и промыслах. Почему же исторически так сложилось, что центром гончарного производства стала наша деревня?
Такому положению дел жители деревни обязаны, по всей видимости, двум обстоятельствам. Во-первых, глине особого качества и свойства, а также золотым рукам мастеров. Глина добывалась в полутора-двух километрах от деревни, в лесу. До сих пор в этом месте остались от выработки глины ямы, что и послужило названием данного места. Бытует и сейчас такое выражение: пойти за груздями на глины или на ямы.
Глину для работы заготовляли обычно зимой, когда земля была покрыта снегом, а, следовательно, и мусора вокруг было мало. Для работы глина нужна чистая, без примесей. Копали аккуратно, вывозили на дровнях. Работа была тяжелой. Но именно глина, привозимая отсюда, была хороша для производства и обжига изделий. Каждый гончар к работе в мастерской привлекал своих домочадцев, так передавался опыт, ощущение материала и чувство красоты. Ремесло становилось семейным делом.
Как правило, мастерские находились за пределами деревни, поближе к реке, так как товар для продажи отправляли на ярмарки чаще всего водным путем, развозили его и по деревням, добирались и до Архангельска. Мастерские долго оставались в частной собственности. Даже начавшаяся коллективизация на Севере в 30-е годы прошлого века на гончарные мастерские не распространилась. К этому времени в деревне сохранилось около 10 гончарных мастерских, а мастеров насчитывалось 20–25 человек. Только в предвоенные годы была создана артель «Рекорд» районного значения. Она объединила мастеров различных ремесел. Центром же гончарного производства оставалась наша деревня. Здесь производили основной товар и передавали опыт молодым.
Обратите внимание на то, что изначально все гончары деревни носили одну фамилию – Аксеновы. Целые семейные династии. Их и сейчас помнят жители деревни. Плохо то, что люди в большинстве своем надеются только на память, а вот у Николая Михайловича Аксенова я встретила не только записанные воспоминания о своих родных, но и родословную некоторых ветвей потомственных гончаров. Николай Михайлович просматривает свою линию в родословной с 1779 года, с некоего Андрея Аксенова. Два его сына, Павел и Федор, образуют две ветви рода – из одной выходит его мать, Мария Александровна, а из другой – отец, Михаил Алексеевич. Родители Николая Михайловича создают в 1924 году свою семью и как бы замыкают эту схему, так как мы видим у них общего предка. Интересно, что церковь разрешала такие браки, но не раньше чем через пять поколений, чтобы соблюсти родовую целостность. В данном случае это требование было соблюдено. И с той и с другой стороны рода, если идти по восходящей линии, Андрей является пятым поколением (смотри схему).
Из рода Николая Михайловича занимались гончарным делом отец, Михаил, и старший брат, Александр. Оба они в разное время ушли на Великую Отечественную войну, но с войны не вернулись. Они погибли в 1943 году. В подростковом возрасте утонул второй его брат – Виктор. Волею судьбы Николай остался старшим среди детей, стал основной опорой для матери в ее делах и по дому, и в колхозе, и гончарного дела он бросать не захотел. Николай был принят учеником в артель «Рекорд». Кроме него учениками были Егор Тимофеевич Аксенов, еще один Николай Аксенов, Борис Бачурин, Алексей Аксенов, были и другие ученики из окрестных деревень.
Все они были подростки. Николаю Михайловичу не было тогда и 14 лет. Для того чтобы как-то облегчить жизнь семье, он отказался от учебы в школе и пошел работать учеником по гончарному делу. Для семьи это было существенно, потому что, хоть немного, он стал зарабатывать деньги, а главное получил рабочую хлебную карточку. В войну это значило очень многое. Вот его воспоминания: «Кроме нас, подростков, в мастерской еще работало 4 мастера: старики пенсионного возраста и 2 женщины. Большей частью нас использовали как подсобных мастеров. И часто отправляли нас на заготовку дров на лесопункт. Дров для мастерской требовалось много: для отопления, сушки посуды и для обжига ее. Наверно, всего за сезон уходило больше сотни кубометра дров. Лесопункт – это тот же самый лесоповал, где работали заключенные лагерей. Норма для нас была 3 кубических метра на одного лесоруба. Для дров отводили мелкий ельник, на котором норму выполнить было почти невозможно. Работа-ли лучковой пилой вдвоем с напарником. Так и бродили весь день в лесу по пояс в снегу, не делая скидок ни на какие морозы. Кроме того, надо было собрать все сучья и сжечь. Жили мы в общих бараках, где сплошные нары и до пятидесяти человек. Условия были очень тяжелые. Ну а весной, в половодье, сплавляли лес по воде, как можно ближе к мастерской. Весной готовили дрова на лето, чтобы они высохли.
Кроме дров, в нашу обязанность входила заготовка глины для изготовления посуды. Этот процесс тоже шел зимой. За день нужно было выкидать глины наверх из ямы примерно 2х2 метра.
Был у мастеров и свой огород, соток 5–6. И здесь была нужна наша помощь. Весной пахали, сажали картошку, летом окучивали, осенью собирали. Зато зимой, в конце рабочего дня, пекли картошку в печке. Все организованно садились и ели ее.
Приготовление глины непосредственно к производству – это целый процесс, на который уходило время до обеда. Была еще масса мелких дел. И только, освободившись от всех этих работ, мы могли сесть за гончарный станок и учились делать посуду. За время работы я научился хорошо делать некрупную посуду. Над крупной работал сам мастер, Василий Иванович Аксенов. Обжигом посуды тоже занимались мастера. В этом деле требовался большой опыт и навык, так как все делалось на глаз, никаких приборов не было.
На снимке: Гончары артели "Рекорд" деревни Сухарево. Глазуровка посуды. В.И. Аксенов, бригадир - второй слева. Гончары (слева направо): П.Д. Аксенов, Ф.С. Аксенов. Между ними ученик.
Прикрепленный файл:
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 10:40 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Как ни тяжела была жизнь в годы войны и после, отрочество и юность ничто не могло огорчить. В те годы в деревне росло много молодежи. Не было ни клуба, ни кино. Ходить в райцентр, в дом культуры, мог не каждый. Во-первых, не у всех были деньги на билеты. Во-вторых, среди своих деревенских, где мы вместе выросли, каждый чувствовал себя свободно. Был бы гармонист, и веселье молодежи было обеспечено. Гармонисты же в деревне были всегда. Ох, эта безмятежная молодость! Она бывает у каждого, будь хоть того тяжелее жизнь. Жаль, что она у человека бывает один раз. Будь возможность, не задумываясь, согласился бы ее повторить еще и еще раз, независимо от того, как бы ни тяжелой и голодной была жизнь. И, конечно, это потому, что рядом всегда был родной дом, семья и мама.
В зимние вечера молодежь собиралась в одном из домов, где была добрая хозяйка. Она совершенно бескорыстно разрешала собираться молодежи на вечереньки. Организацию вечеренек мы брали на себя. Трудно было раздобыть керосин для освещения. Дрова для топки печи приносили свои, а девушки на следующий день мыли полы в избе. Во время вечеренек молодежь не озорничала, никогда не курили и не дрались в избе. Иначе в следующий раз ни одна хозяйка не пустит нас в избу.
Молодежь на Пасху обычно перебиралась в гумно. Гумна в колхозе к весне стояли свободные, до самой уборочной. Правление колхоза выделяло одно подходящее для гулянки молодежи. Это был своеобразный сельский клуб молодежи. Сначала там наводили чистоту. Уборку делали и вокруг гумна, что совершенно необходимо было для пожарной безопасности. Находилось 2–3 добровольца чтобы достать (а вернее украсть) цепь для качелей. Примерно в километре от деревни, на берегу Емцы, летом была стоянка плотов из леса. Готовили их для отправки в Архангельск на лесопильные заводы. Там и был сарай с такелажем, где тросов, цепей разных калибров было в огромном множестве, а сторожей не было. Вот там наши добровольцы и находили нужную цепь. Далее искали крепкую доску и устраивали качели. К встрече Пасхи все было готово. Это было самое счастливое время. Мы отдыхали после трудной зимы, не думалось ни о чем плохом. Жизнь все-таки была прекрасна».
Далее события повернулись так, что Николаю Михайловичу пришлось покинуть деревню. После войны на Севере очень остро встал вопрос по заготовке леса. Все трудоспособное население деревень, в том числе парней-подростков и девушек, направляли на работу в лесопункты. Далее подошло время учебы в профессиональном училище, армия и т. д. Так Николай Михайлович оказался последним гончаром в семье и своем роде, но гончарное дело не забывал. Долго в их доме, на повети, сохранялся гончарный круг. А потом случилось следующее.
Будучи в зрелом возрасте, где-то в 1960-е годы, свои воспоминания о гончарном производстве отправил в газету «Дачная». Неожиданно из газеты обратились с просьбой – поподробнее рассказать об устройстве гончарной мастерской. Видимо, кого-то заинтересовала эта тема. Николай Михайлович с радостью согласился, отправил в редакцию описания и схемы печей и вложил в это всю свою любовь к гончарному делу. Совершенно неожиданно для него пришел привет из Верхней Тоймы, из поселка Кола, что в 60-ти км от Верхней Тоймы. Писал ему Андрей Анатольевич Артемьев, решивший организовать гончарное производство у себя на родине. Они несколько раз встречались, обсуждали все эти дела. У Николая Михайловича на видном месте стоит фотография этого гончара из Верхней Тоймы, а на столе при удобном случае ставятся и его подарки – крынки. Выглядят они несколько по-другому, с более крутыми краями, но от того не менее удобные и ценные. Улыбку вызывают и детские свистульки, которые тоже необходимы в жизни. Сегодня самое большое отдохновение у бывшего мастера в том, что его работа не закончилась, и пусть не в своей деревне, а все-таки в нашем северном крае гончарное производство продолжается.
Мы говорили уже о том, что род достигает своего расцве¬та в третьем поколении. В данной родословной это прадеды Николая Михайловича. По линии отца – Дмитрий Федорович Аксенов, а по линии матери – Яков Павлович Аксенов. У каждого из них по многу детей. Они имели крепкие хозяйства, сенокосы, пашни и гончарные мастерские. Гончарное производство процветало, передавалось по наследству. Каждый из них подготовил мастеров, поднявших это ремесло до уровня искусства. До сих пор в деревне помнят и сохраняют их изделия. Прекрасную память о себе в деревне оставил дед Николая Михайловича, Алексей Дмитриевич Аксенов. Земляки его считают непревзойденным мастером. До сих пор сохраняются в доме Клавдии Владимировны Аксеновой две прекрасные вазы, на которых стоит роспись мастера (1902 год. Мастеръ А. Д. Аксенов). В семье Николая Михайловича сохранился большой вазон для цветов, а старожилы помнят настоящий самовар из глины, изготовленный Алексеем Дмитриевичем. Из него в семье пили чай, а позже был отдан в краеведческий музей города Архангельска.
У Алексея Дмитриевича были два брата: Евграф и Петр, тоже гончары, они имели свои мастерские. Петр – тот самый Петруня, о котором мы уже говорили. Евграф – тоже очень уважаемый гончар в деревне. По их семейным линиям могли бы быть очень интересные родословные, но, к сожалению, их нет. Эта ветвь родословного дерева отмечена в двоюродной линии Николая Михайловича. Это только часть семейной истории рода Аксеновых – рода гончаров из деревни Сухарево.
Когда знакомишься с любым родовым древом, невольно вспоминаются мысли Платона. Он утверждал о том, что в каждом роду бывает лучшее время для плодоношения и время бесплодия. В данном случае имеется в виду постепенное угасание гончарного производства. Именно время. Не люди потеряли талант, а война и послевоенный период так кардинально изменили основные потребности, возможности и обстоятельства в обществе, что специальность гончара стала потихоньку уходить в прошлое. Объясняется это тем, что каждая веточка на древе любого рода имеет свое назначение в жизни. Вот если Николай Михайлович оказался последним гончаром в своей семье, то в истории нашей деревни была еще одна семья, на которой закончилась династия деревенских гончаров.
Рассмотрим еще одну ветвь из данной родословной. Второй сын Павла Андреевича, Степан, также овладел профессией гончара и передал это своим детям – Федору Степановичу и Пелагее Степановне. Пелагея, конечно, не крутила гончарный круг сама. Ее роль состояла в другом. Вскоре после Октябрьской революции 1917 года в деревню после срочной военной службы вернулся бравый моряк. На его бескозырке была надпись «Забияка». А сам-то он был строен, крепок и красив. Пелагея к тому времени была девушкой на выданье и хороша собой. Не могла она не заметить такого молодца, не расстававшегося со своей тальянкой. Песни, частушки из него просто сыпались. Это был Василий Иванович, тоже Аксенов, но не из семьи гончаров. Его семья вела крестьянское хозяйство в той же деревне. Молодые люди встретились, полюбили друг друга и создали семью. Так Пелагея привела в семью Степана Павловича зятя. Тесть принял Василия и не ошибся. Василий быстро освоил все гончарные премудрости, Степан Павлович передал ему тонкости работы, и через определенное время Василий стал надеждой старых гончаров, надеждой на то, что это ремесло не умрет.
Надо признать, что завоевать у стариков авторитет было не так-то просто. Что же ему помогло?
Во-первых, по призыву на срочную службу Василий Иванович попал на Балтийский флот. Военный флот всегда являлся опорой и гордостью любой армии. Так было и в Русской армии начала XX века. Служба требовала определенных знаний и понимания обстановки. Как известно, Балтийский флот был опорой для большевиков. Одним словом, Василий Иванович оказался в самом центре бурной политической жизни в России. Службу проходил на военном корабле «Забияка», том самом, который в октябре 1917 года в момент штурма Зимнего находился недалеко от знаменитой «Авроры», на случай, если понадобится помощь. В семье хранятся фотографии, привезенные Василием со службы. На них мы видим, как выглядел его корабль, группу молодых моряков в учебном минном отряде, и, наконец, крупным планом – вся команда корабля, в верхнем ряду первым слева стоит Василий Иванович.
Во-вторых, вернулся в родную деревню, где ему от предков был дан хороший задел: крепкое здоровье, правильный образ жизни, при котором труд был главным мерилом в оценке человека.
Василий и Пелагея стали жить своим домом, вырастили семерых детей. Впрочем, по тем временам семья как семья, детей у всех было много. Они имели свою гончарную мастерскую, на основе которой и была создана бригада гончаров, в вышеупомянутой артели «Рекорд». Василий был назначен бригадиром. Его помощниками были мастера, Петр Дмитриевич Аксенов и Федор Степанович (дядя по линии Пелагеи). В таком составе они и запечатлены на фотографии: «Гончары за глазировкой посуды. Артель «Рекорд». Здесь же один из учеников.
Семья взрослела, сформировались свои традиции и почетались старые обычаи. Утром все члены семьи расходились на работу в поля, в разные стороны от дома. И когда наступало время сбора к обеду, Пелагея Степановна поднимала над домом красный флаг. Он как семейная реликвия хранится по сей день. Флаг вывешивался и во времена праздников, которых набиралось немало – Духов день, Троица и револю-ционные.
С утра в эти дни приезжали в Сухарево гости из других деревень. Их принимали по домам: каждый дом – своих. После подчивания, гости и хозяева шли гулять по деревне и сходились на площадке у «еграшиного» дома. Так попросту в деревне называли красивый дом, в котором жила семья гончара Евграфа Дмитриевича. Место было просторное, высокое, красивый вид открывался на реку. Начинались пляски, песни, хороводы. Непременно «Береза», краковяк, русская пляска. Любили петь «Златые горы», «Мамошенька», «По Дону гуляет…» и т. д. Праздник продолжался до глубокой ночи, но один день.
Сын Василия – Павел в разговоре сравнил нынешнюю деревню с той, которую он помнит с детства: «В прежней деревне было многолюдно, хорошо трудились, но и праздники любили. Готовились к ним, и брагу варили, и гуляли, но не было постоянного пьянства, уничтожающего человека».
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 10:56 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Наступил конец 30-х годов XX столетия, над страной собирались грозовые тучи, вскоре началась Великая Отечественная война. Она коснулась всех. Из семьи Василия Аксенова на фронт ушли трое детей: старшая Александра, затем Николай, а за ними в 1943 году 17-летний Павел. И ведь все вернулись! Это была большая редкость. У каждого из детей была своя стезя. Александра служила на аэродромах, была в команде по облуживанию самолетов, дошла до самого Берлина. Николай шагал по земле в пехоте. Оказался в одном взводе с учителем истории из емецкой школы – А. А. Чуриным. Он и спас Николая, вынес раненого с поля боя, когда Николай получил первое ранение. В следующий раз с поля боя раненого Николая вывез на танке не просто земляк, а его двоюродный брат из Сухарево… Васька Аксенов. Скажите – сказки, ан нет. Причина тут в талисмане, который, прощаясь, вручил ему отец. Эту удивительную историю узнала из газеты «Северный рабочий». Статья настолько интересная, что должна быть опубликована полностью. После войны Николай с автором статьи работали какое-то время в редакции северодвинской газеты «Северный рабочий».
Следующий сын Василия – Павел на войне был артиллерийским разведчиком. Призван в армию в 17 лет. Сначала обучали в Емецке при военкомате, потом в Архангельске и, наконец, конечный пункт – Дорогобыш, где формировалась часть. Воевал в Восточной Пруссии, дошел до Кенигсберга. Сержант Аксенов имеет много наград, благодарностей И. В. Сталина, но самая дорогая медаль «За отвагу». «За что?» – задала я вопрос в беседе с ним. «За добытые мною данные, которые позволили отлично выполнить боевое задание, – Павел Васильевич задумался и через некоторое время добавил – как трудно убить человека, даже если он враг». Я поняла, что далось ему это признание с трудом. Все-таки война не сделала его жестоким, мстительным. Об этом же говорят и жена, и дочь, и все родственники. В настоящее время Павел Васильевич является единственным участником войны в нашей деревне. Вот такие люди вырастают на нашей земле!
Достойная смена получилась у Василия и Пелагеи Аксеновых. Правда, никому из детей Василий Иванович своего ремесла не передал. Опять вспоминается мысль Платона: изменилось время.
Сам Василий Иванович продолжал работать некоторое время в артели «Рекорд». Его изделия выставлялись как образцы в краеведческом музее Емецка.
Пятое поколение в родословной Николая Михайловича Аксенова – его отец Михаил (1899 г. р.) и мать Мария (1900 г. р.). Платон утверждает, что на пятое поколение выпадает много испытаний, как в обществе, так и в семье. Эти представители рода должны будут проявить свой характер, волевые качества, совершить невозможное. Они должны уметь подчинить себе других ради достижения общей цели, ради сохранения своего рода.
Каким же испытаниям судьба подвергла Михаила и Марию, их семью? В какое время им пришлось жить? Первая половина XX века. В России произошла революция 1917 года, закончившаяся сменой общественного строя, далее Гражданская война и кардинальные изменения в деревне и, наконец, Великая Отечественная война. Сам Михаил погибает на войне, в тот же год погибает и старший сын, Александр.
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 11:03 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Главой в семье становится Мария Александровна. На ее плечи ложатся все заботы. В воспоминаниях Николая Михайловича так пронзительно описана вся жизнь семьи того времени, что лучше не скажешь. «Мать моя, Мария Александровна, в девять лет пошла в школу, но училась одну зиму. В семье было много детей, надо было нянчиться и помогать по хозяйству. Так она и осталась полуграмотной. В деревне, тем временем, происходили большие изменения, о чем скажу ниже. В 1924 году мама вышла замуж за Михаила Аксенова. Стали жить своей семьей в новом доме, который успели построить с помощью деда. В 30-е годы образовался совхоз, в эти же годы очень важным стала заготовка леса для страны. Всех мужчин отправили в лес, даже бригадира. Решили заменить его моей мамой. Ее просто насильственно поставили бригадиром, хотя она говорила: „Я не знаю даже, сколько нолей нужно поставить в цифре сто“. Так ссылалась она на свою неграмотность. Однако ее все-таки заставили принять дела, и на этой должности она проработала более 12 лет.
Колхоз тогда состоял из одной полеводческой бригады. Бригадир утром должен был пробежаться по всем дворам пяти деревень. Хотя деревни были почти не разделены между собой, но обходить приходилось несколько десятков домов. Можно представить, во сколько ей приходилось вставать. Раным-рано. Дома же было хозяйство как у всех, дети, для которых надо было все сварить. Утром она раздавала работу всем колхозникам, в течение дня нужно было проверить ее, в конце дня принять. Вечером все записать в ведомости и личные книжки колхозников.
Я помню все это и до сих пор удивляюсь, откуда у человека брались силы, чтобы справиться со всеми делами. Мы, дети, конечно, помогали матери с раннего детства. Старшие набирали воду из колодца, пилили, кололи и носили в дом дрова, работали на своем огороде, а летом еще и в колхозе. Средние нянчились с малышами и прибирались дома. Когда мать стирала белье, то иногда один из нас бегал по деревне вместо нее и давал наряды колхозникам, ориентируясь на бумажку, где мать расписывала всех. Нам трудно было обращаться к взрослым так, как они попросту называли друг друга, т. е. по прозвищам. Мы их называли по имени и отчеству. Вот оттуда, из детства, идет привычка всех знать по имени и отчеству и со всеми здороваться.
На снимке: Удостоверение уполномоченного по Государственному займу М.А. Такшеевой, деревня Сухарево.
Прикрепленный файл:
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 11:08 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Но особенно плохо всем было в войну. Отец был мобилизован 2 августа 1941 года. Сначала его отправили на строительство оборонных укреплений в город Кандалакшу. У матери на руках осталось пятеро, младшему не было и года. Домой отец вернулся крайне истощенным, некоторое время приходил в себя, был на броне, а позднее, в январе 1943 года ушел на фронт. К этому времени призвали в армию и старшего брата, Александра, которому исполнилось 18 лет. Через некоторое время утонул второй брат. Одним словом, 1943 год был самым тяжелым для семьи. Погиб на фронте брат, потом без вести пропал отец. Вот так большая дружная довольно благополучная семья за неполных два года сократилась почти вдвое. Я до сих пор не могу себе представить, что пережила в то время моя мать. Откуда она брала силы, чтобы жить дальше? Это уму непостижимо. Я знаю, что по ночам она часто не спала и плакала. Плакала не только от того, что погибли ее муж и старшие дети, но ведь у нее на руках было еще трое детей. В это голодное время нужно было думать, чем и как накормить их, чтобы прожить еще один день. А в пять часов утра нужно было опять быть на ногах и бежать выполнять свои бригадирские обязанности. Я никогда не видел ни рано утром, ни днем, ни вечером у нее заплаканных глаз. Вся ее сила воли была собрана и зажата в кулак. Так она и жила. Не у одной ее в войну было подобное горе, и ей приходилось еще морально поддерживать других колхозниц, спрятав от людей подальше свое горе. Ей нужно было еще организовать всех на работу. Лихие это были годы!
Хотя наша область не была ареной сражений в этой войне, но военные заказы, военные условия почувствовала сполна. Все, что нужно было для жизни человека, в первую очередь, отдавалось на нужды фронта».
Вот такие воспоминания сохранились у Николая Михайловича о тяжелых годах детства. Любовь и уважение к матери у всех братьев пронесены через всю жизнь. Мария Александровна была из той крепкой породы северных женщин, которые несли в себе сильный характер, мужество и доброту наших предков. А когда ей становилось совсем невмоготу, помогали народные присказки, поговорки, подковырки, в которых народная мудрость на все случаи жизни. Внучки ее, имеющие сейчас своих детей, до сих пор вспоминают ее сказку-помазку без начала и без конца, которую бабушка рассказывала им перед сном. Слова им не все были понятны, но как успокаивались они и как сладко спали всю ночь. Не преувеличу, если скажу, что ее сердце болело обо всех: и своих родных, и о земляках, о живых и мертвых. Все старейшие жители Сухарево, как один, вспоминают Марию Александровну, когда заходит речь об обелиске в честь жителей деревни, павших на полях сражений в Великой Отечественной войне. Мария Александровна первая высказала мысль о памятнике, посоветовалась с земляками. В сборе средств принимала участие вся деревня. Два Аркадия возводили обелиск, делали памятные дощечки. Один из них, Аркадий Артемьевич, в то время был бригадиром, а второй Аркадий Михайлович – сын Марии Александровны. Много таких обелисков, больших и маленьких, стоят на нашей земле. Не найти такого села, деревни, города, из которых не стекали бы ручейки для защиты Отечества в наше общее войско, в нашу армию в годы войны. Это память о тех, кто не вернулся с войны. 29 фамилий высечены на обелиске. А фамилии-то какие знакомые! Аксеновы, Такшеевы, Ивановы, Резвые…
Учащиеся емецкой школы приходили к обелиску целыми классами, приходят и сейчас жители деревни и в День Победы, а иногда собираются для отдыха после проделанной общей работы.
Разрослись деревья вокруг обелиска, шумят, качают вет¬вями и сохраняют вечную память обо всех, кто связал себя корнями с этой землей. Приходят сюда, сажают цветы и вспоминают своих знаменитых родственников-гончаров вся многочисленная родня Василия Ивановича Аксенова. Война оставляет свои метки. Нет уже Александры, Николая, но жизнь продолжается. Живут своими домами в деревне Павел, Лида, Владимир, Нина, их дети, племянники. Одним словом, древо Аксеновых, пышное, крепкое и дружное. А самое главное – какая многочисленная молодая поросль вокруг них разрастается. Деревенская жизнь для молодежи не в рассказах, внуки и правнуки в ней участвуют, традиции соблюдаются. Ох, и крепким же орешком был Василий Иванович Аксенов со своей Пелагеей Степановной!
Автор статьи А. Ельцов «Промыслы на Севере», 1924 год, подводит итог промысловых занятий на то время. Он утверждает, что три четверти хозяйств в губернии (75,4%) имеют те или иные кустарные или промысловые занятия. Из них до 11% занимаются на дому. Это работа на лесозаготовках, на лесопилении, лесной охоте, смолокурении и т. д. О гончарных занятиях даже нигде не упоминается. По Емецкому уезду хозяйств с промыслами 41,7%, но о гончарах тоже нет упоминания. А вот в архангельском порту, среди импорта, особое внимание уделяется привозу керамических изделий и кирпича. Он делает вывод, что кустарные занятия населения носят домашний характер и ускользают из поля зрения статистов как незначительные по доходности.
Таким образом, отсутствие статистических сведений на наших гончаров никак не влияло. Они работали и создавали произведения искусства, так как творчество было для них потребностью. Самое главное – их труд был нужен и достойно оценен в каждом крестьянском доме. Низкий им поклон!
На снимке: Доярки совхоза им. Ленина. Слева направо: А.И. Аксенова, Н.М. Ермолина, А.Е. Феоктистова
Прикрепленный файл:
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 11:16 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Жить не только для себя. История и судьба нашей деревни неразрывно связаны с Емецком. Мы всегда находились под его крылом. С 20-х годов прошлого века происходили очень частые изменения в статусе Емецка, за этим следовали изменения и в его округе. Правда, это больше сказывалось на хозяйственной жизни деревни. Так, с 1930-х годов начинается коллективизация в сельском хозяйстве. В нашей деревне первый колхоз образовали в 1930 году, слив воедино существовавшие до того две артели.
Артель «Общественный труд», куда входили деревни Аксеново и Новинные (современное название), с артелью «Рассвет», состоящей из деревень Сухарево, Такшеево и Заполье. Обобществили землю, инвентарь, скотину. Колхоз сначала был бедным, небольшим, но дали ему имя Буденного, легендарного героя Гражданской войны. Жизнь постепенно налаживалась, к концу 30-х годов пришли первые небольшие тракторы и другая техника. Колхоз получил направление на производство овощей, была создана и ферма, имелась конюшня. Выращивались зерновые культуры. Организатор работы в колхозе назывался групповод, позднее его стали называть бригадиром. Первым групповодом была назначена Мария Александровна Такшеева. Такшеевы – еще один семейный род в деревне, род древнейший и довольно большой. Об этом говорит тот факт, что часть деревни называется Такшеево. С какого точно времени это название существует, нужно искать по документам. В ревизской сказке от 13 сентября 1795 года названия этого нет, но вот в 1939 году в составе Емецкого сельского совета записаны деревни, в том числе Сухарево и Такшеевы. В дальнейших документах название – Такшеево.
Представители этого рода имеют точные сведения от Такшеева Николая Николаевича, а это XIX век. Судя по поставленному хозяйству, Николай Николаевич был уже не первый представитель рода. У него в семье было 3 сына (Александр, Иван, Михаил) и дочь Ирина. Позднее младшие братья, Иван и Михаил, построили свои избы рядом с отцовским домом, а Александр с семьей остался в родительском доме. Ирина вышла замуж и обосновалась в Емецке. Все семьи были большие: на всех в домах было 18 детей. Три дома этого рода стояли рядом, и в каждом из них были обустроены столярные мастерские. Дело в том, что сам Николай Николаевич был отличным мастером-столяром, умел мастерить любую мебель. Свое дело и передал сыновьям.
Столярное дело и изготовление мебели – еще один из кустарных промыслов на Севере. Как известно, кустарная промышленность является характерным признаком экономического уклада. Деревня, отрезанная от города и какого-либо заводского производства – одно из основных условий появления кустарей. Не последнее значение имеет и тот факт, что на Севере длинная зима, и у крестьян много времени для обустройства своего быта.
Сейчас в деревне остались два дома братьев Ивана и Михаила. Внешний вид домов всегда привлекал внимание. Дома добротные, надежные, красивые и с прекрасными усадьбами. В настоящее время они обшиты, покрашены благодаря заботам детей и внуков, но внутри до сих пор виден почерк и вкус мастеров, настолько все удобно, красиво и добротно. Да и в других домах деревни все еще можно найти мебель, сделанную умелыми руками этих мастеров. Традиция поддерживается постоянно. У Такшеева Ивана Ивановича (внук Николая Николаевича) тоже были руки золотые, т. е. все умели делать с фамильным качеством. Он оставил дом следующему поколению в образцовом состоянии. То же нужно сказать о доме Михаила. Их ветвь на родовом древе очень пышная. В дом своего деда приезжают многие, все вокруг благоустроено, в этом и выражается связь поколений, благодарность предкам, крепнут традиции, идущие к нам из далекого прошлого.
Возвратимся опять к М. А. Такшеевой. Вошла она в это родовое древо женой Ивана, второго сына Николая Николаевича. Сама родом из деревни в Емецкой округе. Вышла замуж за Ивана Такшеева, и вся последующая жизнь связана с деревней Сухарево. С одной стороны, ее жизнь – обычная трудовая биография крестьянки: большая семья, хозяйство и постоянный труд. Но Марию Александровну отличали большая внутренняя энергия, умение общаться с людьми, организаторские способности. Наверное, не случайно она стала первым групповодом в колхозе, а затем была направлена на курсы счетоводов. Кроме того, на каких бы работах в последующей жизни ей ни приходилось быть, ее всегда сопровождала общественная работа. Вот, к примеру, старый пожелтевший документ, оформленный финансовым управлением СССР в 1933 году и подписанный Управляющим Госфиниздата Л. Строгиным. Он направлен на имя колхозницы М. А. Такшеевой по адресу: Северный край, Емецкий район. «Дорогой товарищ! За выдающиеся успехи на финансовом фронте, выразившиеся в успешном проведении дня займодержателя, и за подлинную большевистскую энергию, с которой вы участвовали в самой кампании, решением ВЦСПС, Наркомфина СССР и ЦК Союза финансово-банковских работников от 29 июля 1933 года вы премированы патефоном».
Документ заставляет задуматься о том, что страна в 1930-е годы нуждалась не только в продовольствии, но и в средствах для развития народного хозяйства, для создания оборонной промышленности. Одной из форм привлечения средств от населения и являлся Государственный заем. Понятно, что для неокрепших еще крестьянских семей было очень даже непросто согласиться отдать часть своего скудного дохода на нужды государства. И то, и другое понимали все, поэтому отношение к займу было неоднозначным. Назначались уполномоченные для разъяснительной работы по этому вопросу. Было такое удостоверение за № 213052 от Емецкого сельского совета и у Марии Александровны. Ей было тогда 24 года. Трудно представить, что молодая женщина агитировала земляков методом угроз и приказов. А вот сила убеждения, безусловно, была. Видимо, было и доверие к ней со стороны земляков. Одним словом, трудные это были годы, предвоенные, а особенно последующие – годы войны. Выстоять помогло то, что работали все одинаково, друг другу помогали и в горе и в радости, если такое случалось. А Мария Александровна прошла через все трудности вместе со всеми, не прекращая общественной работы. В 1943 году она вступает в коммунистическую партию. С 1951 по 1958 год избирается членом Емецкого партийного комитета, в 1954 году была выдвинута кандидатом в члены обкома партии, в том же году была занесена на областную «Доску почета».
При такой общественной работе у нее была большая семья. С мужем они воспитали пятерых детей. Рядом с медалью «Мать-героиня» в ее архиве много других, но все они за доблестный труд в разные периоды работы, начиная с Великой Отечественной войны. Душа ее не ожесточилась, не зачерствела от самой тяжелой работы, от военных невзгод. Сердце ее не устало. Жизнь ее была наполнена смыслом: жить не только для себя.
На снимке: Бригада доярок фермысовхоза. 1958 год. Деревня Сухарево.
Прикрепленный файл:
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 11:26 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|
Заблокирован
Форумянин с 04.10.07
Сообщений: 2727
Откуда: Санкт-Петербург
|
Привычка вот такая – трудиться. Послевоенные годы – возвращение к мирной жизни, новые планы. В 50-х годах XX столетия началось объединение колхозов в крупные хозяйства. Не обошло это новшество и наш Север. Сухаревский колхоз вошел в состав совхоза имени Ленина. Основное направление – животноводство и сопутствующие ему занятия. Ферма, телятник, овчарня до 200 голов, свинарник, конюшня, курятник – все это было. Работали в деревне маслозавод и пищекомбинат. Маслозавод работал на молоке, которое свозили со всей округи. Возглавлял его Илья Петрович Корельский, вернувшийся с войны после тяжелого ранения. На заводе производили сыр, масло, творог и даже пробовали делать мороженое. Была собственная лаборатория. Из рабочих до сих пор вспоминают Екатерину Алексеевну Овчинникову, Фису Такшееву, Татьяну Кузнецову. Стоял он на высоком берегу ручья, а через дорогу находился пищекомбинат. Все жители деревни вспоминают производимые там морс, квас, очень вкусные пряники и даже конфеты. Жаль, что осталось это только в памяти.
Растили рожь, сеяли горох и викоовсяную смесь. Очень яркие детские воспоминания. Когда мы отправлялись в Емецк или в лес за деревню, то путь наш пролегал через поля ржи и ячменя. Узкие тропочки были проложены для прохода по полям. Нам, подросткам, поля казались нескончаемыми, а рожь необыкновенно высокой, колоски красивыми и ровными. А васильки во ржи?! Это было какое-то чудо! Ощущение покоя счастья и красоты, какой-то безмятежности.
В эти послевоенные годы в деревне было многолюдно. Молодежь, кроме своих обычных забав, увлеклась футболом. К примеру, Владимир Васильевич Иванов вспоминает, что в деревне среди подростков существовали 2 футбольные команды. Одна называлась «Новиннская», а другая «Аксеново». Сражались на полном серьезе и очень гордились, когда побеждали. В 1945 году в деревню проведено радио, а с 1955 года подключено электричество. Магазин был всегда, клуб, изба-читальня, начальная школа. Осенью обязательно подправляли дорогу своими силами, рыли канавы, подсыпали песок, где требовалось. И мостик через ручей, соединяющий две части деревни, был в полном порядке. Жизнь деревни была очень активной.
Конечно, основой жизни, как и всегда, был труд, труд с утра до ночи. Гордостью совхоза стала ферма. По удоям, по образцовому содержанию стада Сухаревское отделение было всегда примером для других. Причиной тому были и сочные травы вокруг деревни, и луговые выпасы по берегу Емцы, да и сама река Емца – все было благодатным. Но главная причина успеха заключалась в людях. Один пример. Собирая материал для школьного музея, мы с учениками встречались с М. А. Такшеевой. Вечером к ней пришли подруги: Александра Тимофеевна Соснина и Александра Михайловна Трофимова. Шли 1980-е годы. Ветераны были уже на пенсии, но ферму-то они создавали, не один десяток лет был отдан ей. Доярки принесли награды за свой труд, начались воспоминания. Наград было много. Но первый раз в жизни в своих руках мы держали орден Ленина за высочайшие показатели в работе, это самая высокая награда Родины. Награждена этим орденом была Александра Тимофеевна Соснина. Вот так высоко был оценен труд не только Александры Тимофеевны, но и всего коллектива фермы. Мы увидели много всевозможных медалей, значков, разных памятных документов. Все это свидетельствовало об участии коллектива фермы в выставках и самой главной выставке того времени ВДНХ. Нас поразили не только количество и весомость наград за труд. Удивительно было то, как вспоминали, как рассказывали эти женщины о своих рабочих буднях. С одной стороны, они говорили о работе как-то обыденно, но с другой, мы понимали, что этот труд требовал от них полной отдачи, они испытывали радость от полученных результатов. Труд для них был творчеством, не зря приезжали к ним на ферму по обмену опытом, и приезжали часто. Стало понятно, что эти уважаемые доярки подняли высокую планку, а следующие за ними не могли опускать ее.
Живет сейчас Нина Михайловна Ермолина. Всегда такая улыбчивая, спокойная. Нина Михайловна приехала к нам в послевоенное время из Ваймуги, вышла замуж за Николая Михайловича Ермолина. Муж ее работал на маслозаводе в нашей деревне, а она сразу пошла в доярки и работала до самой пенсии. Молодехонька, а за плечами уже тяжелый труд в колхозе имени Молотова в Ваймуге на заготовке леса и на сплаве. За это и медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Подсчитали годы и ахнули. Ведь было-то Нине Михайловне тогда всего 14 лет! Война, она не спрашивает.
А на ферме? По 13 коров вручную доили по три раза в день все лето. Когда же появилась механическая дойка, каждая доярка обслуживала по 17–20 коров. Надаивали по 4000 кг и больше на корову. Вот такой была нагрузка у доярок. За эту часть трудовой биографии у Нины Михайловны тоже большое количество наград, а среди них орден «Трудовой славы III степени». Значков победителя в социалистическом соревновании и не сосчитать. Особо хочется сказать о медали за материнство. У Нины Михайловны и Александра Григорьевича было пятеро детей. Все выросли, и сейчас Нина Михайловна встречает свое 80-летие за большим столом среди детей и внуков, а на столе обязательно вкуснейшие шаньги и пироги, приготовленные ее руками. Конечно, с такими-то кадрами как не быть Сухаревской ферме впереди!!! В деревне с благодарностью вспоминают Марию Павловну Аксенову, заведующую фермой, очень требовательную, но справедливую. Екатерину Макаровну Иванову, Федосью Петровну Такшееву, Анастасию Михайловну Дубинину. С уважением относятся к Антонине Алексеевне Ермолиной, Любови Андреевне Ивашкиной.
На снимке: Коллектив фермы совхоза "Емецкий" деревни Сухарево 1970-е годы. Вехний ряд, слева направо: Л.А. Ивашкина, бригадир, З. Прокопова, А.А. Ермолина. Нижний ряд, слева направо: Н.М. Ермолина, У.М. Рудакова, Р.А. Самарова, В. Губина.
Прикрепленный файл:
|
|
|
| Опубликовано: 16.12.09 11:39 |
Рейтинг записи: 0
|
|
|
|
|
|
|